– Потому что камеры хранения стоят денег, а мы копим на новый дом.
Тут Норту крыть было нечем. На его лице промелькнуло смущение, но быстро исчезло. Похоже, он все понял.
– Так… и где мы поставим ель?
– Я же сказала, дальше я сама справлюсь.
– Не справишься, это и так ясно. Она сюда даже не пролезет. – Норт указал на узкую тропинку. – И каким же будет твой последний ход? Куда ты собираешься ее ставить?
Мериголд накрыло знакомое чувство страха и стыда. Как она могла подпустить его так близко? Как могла потратить деньги на то, что они выбросят на следующей неделе? На то, что даже не влезает в квартиру? Мама будет в бешенстве. Ее сердце неистово стучало.
– Я… не знаю. Я собиралась поставить ее перед стеклянной балконной дверью. Как и все соседи.
Норт вытянул шею, заглядывая за угол.
– Перед балконной дверью? Вон той, которая за сервантом?
– Да. Наверное…
– С ума сошла? Зачем ты тогда вообще купила елку?
– Потому что ты умеешь уговаривать!
Норт обернулся и уставился на нее с каким-то непонятным выражением на лице. А потом… улыбнулся. При виде этой теплой – неожиданно теплой улыбки – Мериголд слегка успокоилась.
– Так что ты будешь делать? – спросил Норт.
– Думаю… немного сдвину эти вещи?
Ее лицо выражало то же сомнение, что и голос. В конце концов, они с мамой так ни к чему и не притронулись с тех пор, как въехали сюда.
Норт осторожно шагнул в квартиру и остановился, почесывая затылок. В груди Мериголд все ухнуло вниз. Ей нечего стыдиться: Это все не просто так, черт возьми. И это только временно, черт возьми, – но она все равно смутилась.
– Безумие какое-то, – сказал Норт. – Причем опасное.
– Мы уже год тут живем, и на нас пока ничего не упало.
– Вы живете в этом колодце смерти уже год?
Он пробрался в глубь квартиры. Дорожка вела к самым жизненно важным местам: к кухне, ванной, спальням.
– Прости, но я не позволю тебе занести сюда мою ель, – крикнул Норт из-за угла. – Она засохнет еще до Рождества. А это всего через пять дней.
– Это не важно. Главное, чтобы моя ель протянула до завтра.
– А что будет завтра? Приедут рабочие и все тут порушат?
– Будет Йоль. Праздник зимнего солнцестояния.
Голова Норта показалась из-за шатающейся колонны стульев для гостиной.
– Ты ведьма?
Мериголд удивленно рассмеялась.
– В смысле, викканка? Ты викканская ведьма?[16]
– Нет.
– Тогда язычница? Какая-нибудь… неоязычница?
Мериголд помотала головой.
– Друидесса? Или кто там еще празднует солнцестояние?
– Его может праздновать кто угодно, – Мериголд прошла за ним в глубь квартиры. – Это астрономический феномен. Наука