Как-то само собой получилось так, что Инга во время вечерних сеансов перед зеркалом стала хвалить себя. Сочетала самолюбование с самовосхвалением и ничего предосудительного в этом не находила. Верно же говорят: пока сама себя не похвалишь, никто тебя не похвалит.
– Ты молодец! – говорила Инга, обращаясь к своему отражению. – Ты все всегда делаешь правильно! Ты умнее, сильнее, главнее…
Отражение кивало, соглашаясь. Настроение улучшалось с каждым словом. Но еще сильнее оно улучшалось, когда Инга разворачивала карту Тверской области (на компьютере было не так вкусно, а вот развернуть карту и поводить по ней пальцем – самое то) и находила недалеко от Твери нужную точку – поселок Алешкин Бор. Рядом с поселком находилась исправительная колония номер двенадцать, в которой отбывал срок Алексей.
Какое совпадение: Алексей сидит в Алешкином Бору! Анекдот! Жаль только, что смеяться над этим анекдотом приходится в одиночку! Сестра не поймет, в чем тут прикол, ей про бывшего мужика лучше лишний раз не напоминать. Инга даже подумывала о том, чтобы как-нибудь, когда ей будет совсем нечем заняться (такого не бывает, дела есть всегда, но почему бы не помечтать?), съездить в Алешкин Бор, полюбоваться пейзажами, прокатиться вокруг колонии. Разумеется, без свидания с Алексеем. Инга считала, что после возмездия Алексей для нее умер. В ее мире такого человека больше не существовало. Какие свидания могут быть с покойниками? О покойниках можно только вспоминать. Ни о ком не вспоминалось так приятно, как об Алексее. Изменилась общая окраска связанных с ним воспоминаний. Даже воспоминание о нанесенном ей оскорблении больше не вызывало ярости – только усмешку. Если в сражении, растянувшемся на долгие годы, последний решающий удар остался за тобой, то можно и усмехнуться. Имеешь право.
Все было хорошо, но для полного счастья чего-то все-таки не хватало. Жизнь без Алексея была замечательной, но какой-то пресноватой, что ли. Одно время Инга пыталась «приправить» жизнь романтикой. Меняла любовников как перчатки, ударялась в разгулы, побывала на Ибице и оттянулась там так, что от воспоминаний волосы дыбом вставали. Но скоро Инга поняла, что романтика плохая приправа, выдохшаяся, – тело тешится, а душа скучает. Если не выпить как следует, душа скучать не перестанет. А когда напьешься, то ничего больше не надо – ни романтики, ни чего другого. Сладостное умиротворяющее тепло разливается по душе, и под воздействием этого тепла все вокруг меняется. Действительность становится такой, какой ее хочется видеть. Лучшей «приправой» Инга считала «Фог»