Аделе послушно исполняла приказания – и ритм сердца выровнялся, дыхание стало регулярным. Джанкарло предельно аккуратно достал трубку. Аделе прерывисто дышала, не в силах говорить, а он взял ее за руку, обессиленно оперся на локти на операционный стол, уронив голову, не обращая никакого внимания на присутствующих в палате коллег, и прижал руку девушки к своим губам. На миг всем показалось, что анестезиолог вот-вот лишится чувств. Или разрыдается. Адреналин стремительно выплескивался из него, лишая сил, разума, самообладания. Он застыл с закрытыми глазами, словно изваяние, прильнув губами к ее руке, не шевелясь, не издавая ни звука.
Через мгновение, совершив над собой нечеловеческое усилие, Джанкарло поднялся, едва переводя дух, и открыл глаза. Они лихорадочно блестели.
– Аделе, все позади, – прошептал он дрожащими непослушными губами, на которых появилось подобие улыбки.
– А… мой… малыш? – хрипло спросила она.
– С ним все в порядке, – заверил Джанкарло. Голос начал возвращаться к нему, ровный и уверенный.
– Спасибо тебе… – слабо улыбнулась Аделе.
– Скажи спасибо Франко, – поднял он голову и взглянул на друга с безмерной благодарностью.
Франко приблизился к койке, с удивлением обнаружив, что ноги его плохо слушаются, дрожа и подгибаясь. Аделе повернула голову и посмотрела на хирурга.
– Я провел операцию, а спас тебя Джанкарло. Именно он сейчас достал тебя с того света, – натянуто улыбнулся Франко.
Аделе перевела взор на анестезиолога, все еще сжимающего ее руку. В глазах ее к благодарности, с которой она посмотрела на Франко, начало примешиваться какое-то новое выражение, нежное и трепетное. И вдруг Джанкарло ощутил движение ее руки в своей ладони: Аделе переплела свои пальцы с его пальцами, как сделала это перед операцией, а глаза ее засияли волшебным светом.
Отступив на шаг назад, Франко отдалился и, повернувшись к медсестре, тихо сказал:
– Переводите в палату интенсивной терапии.
Потом подошел к Нунции. Она безмолвно и неподвижно стояла в сторонке, невидящим взором глядя на Аделе и Джанкарло.
– Пойдем, – взял Франко ее за руку, и она послушно, словно во сне, пошла за ним.
Перед тем, как выйти из зала, Франко бросил последний взгляд на Аделе. Она все еще лежала на операционном столе, под которым растеклись лужи крови, а рядом с ними валялось несколько белоснежных неиспользованных тампонов. Медсестры в синих халатах складывали окровавленные простыни в полиэтиленовый мешок. Перфузиолог в зеленом халате запихивал в специальную коробку бледно-желтого цвета трубки от АИК. И посреди всего этого буйства красочных пятен, живо рассказывающих о пережитых эмоциях, словно само их воплощение стоял Джанкарло, держащий за руку только что спасенную Аделе. С них можно было писать трогательную и красноречивую картину, олицетворяющую любовь.