— Галина, — очень строго и как-то совсем безжизненно выдавил мой начальник, — Вы понимаете, что за распитие алкогольных напитков на рабочем месте я вас могу уволить.
Посмотрела на него поверх бутылки.
— Пофиг, — и потянулась за второй сигаретой.
— Ваше поведение возмутительно!
А я все думала, когда он уже орать начнет. Что-то слишком тихо тут без его воплей было.
— Немедленно заканчивайте этот балаган и чтоб я вас больше тут не видел!
Рявкнул и шандарахнул дверью так, что стены задрожали.
Какие мы сердитые!
Сижу, курю, а сама о Борисе Палыче думаю.
Интересно, вот сегодня двадцать третье февраля. Праздник. А он вместо того, что бы отмечать в объятиях любимой женщины или, на худой конец, в бане с друзьями, работает.
Не порядок!
Это может означать только одно, что его, как и меня никто не ждет этой ночью.
Освежила свой стакан, глотнула.
Коллеги поговаривали, что наш Палыч вроде, как в разводе. Оно и не удивительно, от такого как он любая нормальная баба сбежит. Он же хуже огнедышащего дракона. Те хоть на женские прелести ведутся, а этот ледышка ходячая.
Тут вспомнился почтальон Печкин со своим крылатым: «Все потому, что у меня велосипеда не было…»
А может и Бориса Палыча та же фигня?
Нету бабы вот и злой, как моя кошка, после двух дней без Вискаса.
Постучала красным маникюром по столешнице и вздохнула: столько денег отдала на вот эту всю красоту, а она зря пропадает.
Вот тут-то моему одурманенному алкоголем мозгу пришла во истину «гениальная» мысль.
А чего это мы с Палычем в праздничный день должны тухнуть в одиночестве? Я с ромом, а он с документами.
Ладно, я.
Но он-то мужик! У него сегодня праздник!
И перед мысленным взором прям предстала картина, как я его поздравляю. Горячо так. Старательно. С фантазией.
Низ живота мгновенно обдало жаром.
Я чуть поерзала на стуле и решительно поднялась.
Держитесь Борис Палыч! Сейчас я вас осчастливлю!
Начальник обнаружился в своем кабинете, за письменным столом, по самые уши заваленный бумагами.
— Бедненький. Совсем заработался, — с порога заявила я, выставляя ногу с кружевной резинкой чулка в разрезе платья.
Меня слегка штормило, но это мелочи по сравнению с незабываемым выражением лица Бориса Палыча.
— Вы еще здесь? Убирайтесь, а то я вас лично выпровожу отсюда и, поверьте, это вам не понравится! — включил он снова старую пластинку.
— Почему это? Очень даже…м-м-м…понравится, — томно выдохнула, приближаясь к нему и одновременно вытаскивая шпильки из высокой прически.
Тяжелая масса волос упала мне на плечи. Мой бывший любовник говорил, что они у меня очень красивые. Так и хочется намотать на кулак во время минета.