— Абсолютно.
Через пару секунд дверь открывается. Синклэр заходит с нашим ребенком на руках.
Питер Монтгомери.
Он красивый. Он такой красивый. Синклэр присутствовал на нескольких сеансах терапии и показывал мне его фотографии. Но эти фотографии не передавали истинную красоту нашего маленького мальчика. Они не подчеркивали его ярко-зеленые глаза. Глаза Синклэра.
Слезы невозможно подавить. Тыльной стороной ладони вытираю их, но через несколько минут сдаюсь. Слезы не прекращаются. Но это хорошо. Это слезы счастья.
У Питера светло-каштановые волосы. Ближе к моему цвету волос. Локоны его тонких прядей завиваются на кончиках. Я чувствую, как во мне прорастает маленькое семечко гордости за то, что у него есть что-то от меня.
Я так счастлива, даже не могу думать о том, сколько времени было потеряно. Могу думать лишь о том, как мне повезло. Как мне повезло увидеть его.
Синклэр стоит прямо передо мной, пытаясь наклонить Питера вперед, чтобы я могла получше его рассмотреть.
— Это твоя мама, — нежно говорит он.
Большими, как у олененка, глазами Питер смотрит на меня.
— Здравствуй, — шепчу я. Моя рука дрожит, когда я протягиваю ее и касаюсь пальцами его щеки. Очень медленно на его лице появляется улыбка. На его левой щеке появляется маленькая ямочка. Я смотрю на мини-версию Синклэра.
Ничто и никто не мог подготовить меня к этому моменту. Не так давно, я была уверена, что мое сердце и разум разбиты. На тысячи осколков. Я думала, что меня уже не восстановить.
Но этот мальчик — тот самый стержень, который снова собирает меня воедино. Связывает меня с Синклэром.
— Он прекрасен, — говорю я.
— Это так, — соглашается Синклэр с невероятно широкой улыбкой на лице.
Нерешительно протягиваю руки, отчаянно надеясь, что он пойдет в мои объятия, хотя понимаю, что велик шанс, что этого не произойдет. Перед этой встречей меня предупредили, что есть вероятность того, что Питер не позволит мне подержать его. И меня это вполне устраивает. Я знаю, что ему нужно время.
Поначалу он прижимается к Синклэру. Часть моей надежды рушится. Но потом он резко оборачивается, словно перепроверяя, на месте ли я.
Еще раз протягиваю руки и Синклэр отдает его мне.
Я улыбаюсь и быстро моргаю, пытаясь сдержать слезы.
Обнимаю Питера руками и зарываюсь носом в его шею. Я так счастлива, что кажется сердце вот-вот выскочит из груди. Обнимать своего сына, чувствовать, как его сердце бьется так же, как мое — я о таком даже не мечтала.
Я пропустила семь месяцев его жизни. Пропустила много воспоминаний, но напоминаю себе, что у меня есть тысячи хороших воспоминаний, которые только и ждут нашу семью.