На что Василий только улыбнулся и не громко начал успокаивать девушку стоящую рядом и держащуюся за его руку.
Присев на лавочку возле избы, Илья достал из-за пазухи хрустальный шар, удивившись тому что не разбили его в этой ситуации. На некоторое время он даже забыл о его существовании и только круглая неудобная для переноски под одеждой форма, заставила вспомнить Гущина о шаре, заткнутом туда чтобы освободить себе руки.
— Что это, — присаживаясь рядом с Ильёй спросила мавка.
— Не знаю, но видимо из-за этой штуки и все наши проблемы. Кстати где отец с матерью и другие жители?
— Они утром ушли на охоту, а другие поселенцы, кто в поле работает, кто в лесу ягоды, грибы собирает. Как правило вечером все собираются в центре деревни на площади, для обсуждения новостей и срочных работ, а потом расходятся по домам. Ты же знаешь, после того случая двух летней давности когда на деревню напали песиголовцы, жителей почти не осталось, теперь работы хватает всем. За это время людей и существ в селении почти не добавилось. Ты расскажешь что произошло?
Илья не таясь поведал Марии о прошедших событиях.
— Я так и думал что Березин не спроста крутится возле этого кургана, могу поспорить нас с Василием объявили вне закона в засечной страже, может даже подключили к поимке местную полицию.
— Что ты думаешь делать дальше?
— Пока не знаю, дождусь отца, нужен совет. Понять бы что у меня в руках, — Гущин повертел хрустальный шар, всматриваясь в переливающееся блестки внутри сосуда, — тогда пойму почему за нами такая охота и зачем нужен артефакт Емельяну.
Мария положила голову на плечо парню, обвив его талию руками, скрепив пальцы в замок.
— У нас здесь семейная идиллия, — улыбаясь произнёс подошедший в этот момент молодой парень. Это был Виктор, отец Ильи Гущина, по годам на много старше сына и намного моложе по биологическому возрасту. Молодость дал ему волшебный источник Лукоморья, дарующий здоровье и молодость, почему-то выборочно и иной раз безразмерно, своей живой водой. Рядом с Виктором Гущиным стояла источая материнскую заботу и беспокойство, такая же молодая, его жена и мать Ильи.
Положив три тушки зайцев на траву и рядом свой арбалет, отец спросил сына: — Сразу все расскажешь или сначала поужинаем. А то с ваших девок и слова не вытянешь, молчат как Зоя Космодемьянская на допросе и только одно тараторят, ты придёшь и все расскажешь.
— Рассказ будет долгим, за ужином и расскажу.
— Слышала, мать, — обратился Гущин старший к жене, отсылая её накрывать на стол, — и невестку с собой захвати.