С ужасом ждала продолжения. Только спина коснулась кровати, моё тело аж выгнуло от судороги, а затем стало крупно бить ознобом.
Продолжалось это недолго. Вплоть до того момента, как меня опять снова опалило зноем Долины смерти.
Назойливое жужжание то низких, то высоких нот, запахи трав, чего-то алкогольного и бальзама, похожего на звездочку, смешались в мареве, в котором я плавала. Пришлось отдаться тьме, чтобы болезнь не высосала из меня жизнь.
Проснулась внезапно. Было очень тихо. У меня ничего не болело, да и других симптомов болезни тоже не наблюдалось, кроме слабости и небольшого першения в горле. В комнате горели свечи (какое расточительство) и жарко алели догорающие дрова в камине. Комната была не моя.
Хотела возмутиться, но из горла вырвался хрип придушенной вороны.
–– Проснулась? – сказали мне прямо в ухо.
Мандраж вернулся. Только чуть иной. Я дёрнулась, но так слабо, что решила: не стоит это моих усилий. Подумаешь, с мужем в одной постели спим. И вообще, я больна.
Роберт поднялся с кровати и подошел к камину. На каминной полке пристроился кувшин, накрытый полотенцем. Осторожно, будто он несёт хрустальную вазу, лэрд перенёс кувшин на стол. Наполнив бокал жидкостью, находящейся в нём, он подошёл ко мне. Меня резко затошнило от приторно-сладкого запаха молока с мёдом.
– Не кривись. Это надо выпить, – непререкаемым тоном приказал лэрд. – Давай я зажму тебе нос.
Делать было нечего. Легче подчиниться, чем спорить. Всё равно, лэрд в проигрыше не бывает. Молоко я выпила (кто бы сомневался?).
Действительно, мне стало лучше. Горло отпустило, да и в голове прояснилось.
– Жара уже нет, – приложил он ладонь тыльной стороной к моему лбу. – Ты где успела так простыть? Опять летала по замку полураздетая? Сейчас холодно, – попенял мне Роберт.
– Эти всё ваши тяжелые длинные вещи, отсутствие белья, нормальных колготок или лосин с гольфами. Всё неудобное, – пожаловалась я и выдохлась.
– А кто тебе запрещает всё это иметь? – с недоумением спросил мужчина.
– Вы издеваетесь? – воскликнула я и тут же закашлялась. – Чёрт!!! – выругалась я с чувством.
– Не поминай лукавого, женщина, – строго шикнул Роберт.
– Да, ладно? – хотела возмутиться, но всё же вспомнила, с кем разговариваю и где нахожусь и приуныла. – Простите.
– Сэс, – я вздрогнула. – Слушай, девочка. Ты здесь, со мной. И я сделаю всё, чтобы тебе было хорошо. Договорились?
Я кивнула. Натянула одеяло до подбородка и затихла.
Роберт поправил одежду – тунику, жилет из коричневой кожи. Подпоясался широким ремнем. Шерстяные брюки обтягивали литые мышцы бёдер. Накинул на плечи короткий плащ (может, пальто, не разбираюсь в этой одежде), украшенный меховым воротником. Тем же мехом был окантован подол. Надел высокие сапоги из мягкой кожи.