>[353] и отдельных лиц, богатые и привилегированные, сидя в Версале, поспешно решили пойти на незапланированные уступки. Без крестьянской революции, которую величайший историк французской революции Жорж Лефевр назвал «спонтанной» и «самостоятельной», «Учредительное собрание наверняка не нанесло бы серьезных ударов по феодальному режиму»
>[354]. Революция, возможно, никогда не зашла бы дальше конституционных реформ
>[355].
Структурные условия
Потенциал для крестьянских бунтов, вспыхнувших в 1789 г., был внутренне присущ той аграрной социальной структуре, которая отличала Францию (и западные части раздробленной Германии) в Европе XVIII в. Не то чтобы угнетение французского крестьянства было наибольшим, хотя реальные основания для недовольства, конечно, существовали. Скорее социально-экономические и политические условия, влияющие на способность крестьян реагировать на сеньориальную эксплуатацию, были очень благоприятными во Франции по сравнению с другими странами.
В отличие от крепостных Восточной Европы и все более безземельных низших сельскохозяйственных слоев Англии, французское крестьянство фактически владело существенной частью французских земель. По меньшей мере одна треть их (и даже большая часть обрабатываемой земли) находилась во владении миллионов крестьян-земледельцев, разбитая на небольшие участки: можно было ими управлять, покупать их и продавать, передавать по наследству, что ограничивалось только различными требованиями сеньоров. Вдобавок, поскольку лишь очень немногие крупные землевладельцы непосредственно занимались обработкой своих владении, еще примерно две пятых всех земель сдавались крестьянам-арендаторам и издольщикам, в основном в виде небольших наделов. Таким образом, крестьяне контролировали большую часть земель, использовавшихся для сельскохозяйственного производства>[356].
Но они делали это только под тяжестью рентных платежей со своей продукции. «Земельная рента – королевская, сеньориальная, десятина и собственническая – [была] движущей силой королевства и его социальной системы. Плательщики ренты были управляемыми, получатели ренты и их служители – правителями»>[357]. Десятина (сдаваемая в натуральном виде во время сбора урожая) составляла в среднем 8 % и шла в основном богатым епископам, каноникам и светским господам за пределами местных приходов. Сеньориальные подати (шедшие землевладельцам-буржуа и религиозным обителям, так же как и дворянам) широко варьировали в зависимости от региона и места, они были тяжелы в Бретани и восточной Франции и легки в районах к югу от Луары (где, однако, были тяжелее десятины). Налоги – от которых дворяне-землевладельцы были по большей части освобождены – отнимали от 5 % до 10 % валового продукта в