Очевидно, что слава российского государства требовала иной стратегии.
И она начала осуществляться в 1890-е гг., при министре финансов Сергее Витте, который твердо верил, что «политическая сила великих держав, призванных выполнять великие исторические задачи на мировой арене» основывается непосредственно на их соответственном индустриальном могуществе. «Международная конкуренция не ждет», – предупреждал Витте царя Николая II в 1900 г.:
Если ныне же не будет принято энергичных и решительных мер к тому, чтобы в течение ближайших десятилетий наша промышленность оказалась в состоянии своими продуктами покрывать потребности России и Азиатских стран, которые находятся или должны находиться под нашим влиянием, то… может быть, медленный рост нашей промышленности затруднит выполнение великих политических задач монарха, неполнота экономического развития может повлечь за собою и политическую, и культурную отсталость страны>[267].
Витте предложил неотложную правительственную программу поддержки индустриализации страны. Его «система» государственных мер, полностью осуществленных во время его пребывания в должности министра финансов с 1892 по 1903 г., включала большие государственные расходы на железнодорожное строительство и функционирование железных дорог, субсидии и оказание поддержки частным промышленникам, высокие протекционистские тарифы для российских отраслей промышленности (особенно для тяжелой и горнорудной промышленности, чья продукция закупалась для строительства железных дорог и модернизации армии), увеличение экспорта, устойчивую валюту и поощрение зарубежных инвестиций. Правительственные расходы на стимулирование индустриализации покрывались при помощи поднятых регрессивных косвенных налогов на предметы массового потребления и внешних займов (которые должны были гарантированно выплачиваться)>[268].
В целом эти усилия по быстрой, направляемой государством индустриализации увенчались огромным успехом>[269]. В 1890-е гг. рост российской промышленности в среднем составлял 8 % в год. Между 1892 и 1902 гг. протяженность железных дорог выросла, с довольно существенной базы, на 40 %; внутренние коммуникации в Европейской части России очень развились, и ответвление в Сибирь было завершено. В свою очередь, стимулированные этим российские отрасли тяжелой промышленности (горнорудное дело, железо и сталь, нефть) росли как грибы после дождя, строились огромные заводы и применялись новейшие европейские технологии. Легкая промышленность тоже выросла, хотя и не так впечатляюще, поскольку, конечно, индустриализация не базировалась на массовом рыночном спросе. Одновременно Витте смог увеличить налоговые поступления более чем в два раза и стабилизировать валюту, введя золотой стандарт. Сельскохозяйственные «излишки» выжимались из крестьян и продавались за рубеж, чтобы финансировать покупки иностранных технологий и поддерживать платежный баланс. Все это, в конце концов, создало условия для продолжения быстрого индустриального роста (в среднем 6 % в год) между 1906 и 1913 гг., когда, после русско-японской войны 1904–1905 гг., государство было в более слабой позиции для осуществления инвестиционных инициатив.