Настя хотела ему ответить. По крайней мере, он ее не бил. Но вместо ответа вновь закашлялась кровью, которая попала Лешке в лицо.
Где-то сзади фоном звенел злобный гогот Пожарника:
— Давай в реанимацию, а то вдруг откусила…Съел, лошара? Раскатал губу — отсосет…
— Я ее, суку, сейчас рядом с той б**дью уложу…
Шахновский покачал головой, размазывая кровь по лицу:
— Мышь, ты крепко до***бывалась. Я тебя спросил, что твой хахаль знает о моих делах с Койотом!
Настя судорожно дернулась. Лешка не стал долго ждать ответа, выпрямился, грубо толкнув ее в грудь.
— Пора сваливать, парни. Кто-то ее хочет перед тем как?
Ответа Настя не расслышала. Ее снова начали избивать. Бензопила слетел с катушек, а сама Настя не представляла, что может быть такая боль. Хрипела, захлебываясь слезами и кровью, стараясь не слушать маты и угрозы своего мучителя. Когда ей показалось, что она услышала телефонный звонок, находилась на грани между реальностью и забытьем.
— Хорош! Стопэ, Бенз! — Голос Лехи показался далеким и одновременно звонким.
— Я ее шас…
— Я сказал, хорош, а то прибьем суку!
— Ты же сам собирался…
— Планы меняются. У Мамбы недобор шалав на Тайвань, одна в петлю полезла. Придется выручать тетку.
Боль заполнила все тело Насти, и она, наконец обретя голос, сдавленно застонала. Во рту плескалась кровь, низ живота скрутило острым спазмом, а перед глазами плясали рваные клочья багрового тумана.
— Не ори!
От размеренного голоса Шаха внутренности сжались. Но Настя все равно заскулила, почувствовав, как сухие рыдания сжали горло, когда он обхватил ее подбородок пальцами.
— Бензопила, урод, ты какого бил ее по * балу?
— Так ты же сам разрешил… Стоп, а вставить ей напоследок?
— Пр**бал ты свой шанс. Ларчикова ждет. Быстро Кира сюда.
Пальцы Шахновского оттянули ее нижние веки, затем переместились на ключицу и ребра. Настя заорала от боли, унижения и осознания того, что именно происходит.
— Тише, дура. В теплые края полетишь.
— Ничего ей не отбили? — равнодушно осведомился Пожарник.
— Да только помяли немного. Мамба подмарафетит, родная мать не узнает…
Кажется, Настя все-таки провалилась в забытье, когда Шахновский начал в деталях расписывать ее скорое будущее. Она не разобрала и половины слов, кроме, пожалуй, единственной фразы, которая была произнесена с особым садизмом: “Славэн не достанет”…
Она пришла в себя, оказавшись на свежем воздухе. Ее волокли к машине Аксенова, поддерживая с двух сторон. С одной стороны Пожарник, с другой Кирилл. В горле надсадно першило от дыма и металлического привкуса крови, перед глазами все еще плясали темные пятна, а тело буквально вопило от оглушающей боли, которая усиливалась с каждым движением.