г. Гатчина Балтийский вокзал. 10.02.1981.
Затиранили меня бедную, что характерно, по гендерному признаку. Вот дождусь демократии и подам на всех в суд за харрасмент! Не, ну а чо? В прошлой жизни все на меня в суд подавали. Надо и мне отыгрываться.
Строили мы, строили в студенческом обществе ионную ловушку. Построили и отправили в ЛИЯФ, что в Гатчине, чтобы ее там к реактору прикрутили.
Раздолбаи-грузчики ее разумеется уронили, хотя как можно уронить? Она весит всего 10 кг! В одной руке унести можно. А там сеточка из проволочек золоченных… Ну вы поняли. Кто паять в субботу поедет? Ах ручки женские, точные и аккуратные, пальчики ловкие, ничто их заменить не может! Разве мы с такой работой справимся нашими-то обрубками?
Там, естественно, два болвана-лаборанта, мне в помощь, видно провинились в чем-то. Нормальные люди по субботам на рояле играют, а может у них билеты на Равеля. Шучу. Водку они пьют по субботам, нормальные-то.
Сажусь в третий вагон электрички, он моторный, в нем всегда тепло. Читать не хочу, писать не хочу. Хочу домой. Достаю кассетник, втыкаю кассету конфискованную у одного из болванов за наглость. Ну как конфискованную, просто все время пока работала, эти мне про современную музыку трепались. Взяла послушать. Наушники в уши, шапку сверху, чтобы кассетником не светить. Слушаю что-то знакомое.
Бля!
"Гора Света" пятый мовемент престо. Переаранжировано в дупель! Вместо партии гобоя вставлен вокал на два тона ниже. "Ах Маркиза не спит…". Бред, да на эту музыку лучшие поэты стихи писали. Мдя. Поругание всего святого. Но откуда? У нас еще один попаданец? Прокручиваю в башке. Отставить попаданца. Играл я это. При хозяйке моей квартирной. На пианино. Хм. Значит партию гобоя они не слышали, у них есть шанс выжить. Кажется у нас будет серьезный разговор с Верунчиком. Верунчика я убедила, что пишу Великую Нетленку, которую показывать пока никому нельзя. У нас с ней на эту тему договор. Был. Вытаскиваю кассету — группа "Бармаглот".
Разговора с Хозяйкой не получилось. У нас гости. Потлач. Хозяйкины гости мня не касаются, это мне нельзя никого водить, особенно мальчиков. Ей можно.
И тут харрасмент! Теперь эйджизм! Не скандалить же. Завтра воскресение, завтра разбор полетов. Буркнув "Здрасти" — удаляюсь в свою комнату. Для всех я — нелюдимая дочка подруги, которая попросилась пожить во время учебы. Конспирация. И все этот старый коммерческий образ "Мечта педофила", который мне навязали драгоценные родственнички аукается. Фанаты в универ прутся, но там научились их отпугивать, а если еще на квартиру пойдут, то кто их отваживать будет. Надо пару лет, чтобы основная волна фанатов схлынула. Потом будут только единичные случаи.