Доусон ложится на спину, обнимает меня, заставляет лечь ему на грудь. Его подбородок дрожит после бурного оргазма, сердце глухо и быстро разбивает грудную клетку, пока я слушаю мелодию души. Замечаю свое скромное кольцо с бриллиантом на левой руке, меня снова охватывает жар. Доусон будто чувствует, что я рассматриваю его, обхватывает пальцы и снова тянет к своим губам.
– Я не позволю тебе снять его, – негромко говорит он. – Больше не переживу расстояния.
Сказать, что я рада, что он взял все в свои руки, означает полную капитуляцию. И я еще не успела до конца осознать, что же будет дальше. Одно дело, лежать в этой комнате, как в своем маленьком мире, огражденном от других людей. Наблюдать за его дыханием, красивыми руками. Заниматься всем, чем угодно, но не сталкиваться с реальностью. Сейчас моё тело все еще объято его пламенем, думать об остальном я не хочу.
– Оно мое, для чего мне хотеть его снимать? – хитро отвечаю я. – Не вижу твоего, или ты забыл, что я не переношу шовинистических действий.
Он привстает с кровати, чтобы устроиться надо мной.
– Для этого надо пройти обряд венчания, и больше никакого Вегаса. Не доверяю я этим лживым актерам. Их бумажка, как картонная коробка из-под бананов, ничего не значит. – Я снова обращаю внимание на кожные пятна и прослеживаю дорожку пальцами.
– Что это? – Аккуратно нажимаю, от чего он шипит. – Больно?
Я вижу его смятение, то, о чем он не хочет говорить, но в нашем случае не получится врать. Это основное правило, которым мы заручились уже давно. Он упрямо молчит, тогда я нажимаю на каждую крапинку на его теле, вызывая его рокот.
– Перестань. – Он встает и начинает собирать свои разбросанные вещи по комнате. Абсолютно не стесняюсь своей наготы, сажусь на кровати. Упершись в него требовательным взглядом, я жду, когда он расскажет все, что произошло.
– Я не хочу позориться перед тобой. «Ты психанешь», – глухо говорит он и натягивает трусы, потом джинсы. – И тогда снова собирать эти песчаные замки. Пусть все останется, как есть.
– Я психану еще сильней, если ты промолчишь. – Тянусь к белью и надеваю его, будильник оповещает нас о том, что пора собираться на работу. Прохожу мимо него в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Это его квартира, он не станет убегать от меня, пока я нахожусь здесь. Приняв душ, я пользуюсь его гелем с древесными запахами, я пахну им! Это так здорово и в то же время странно, незабытое прошлое. Сколько раз я делала так? И он всегда был рад тому, что я пахла им. Мужчины в этом плане жуткие собственники, если бы они пользовались нашими сладкими гелями, было бы до безобразия неудобно. Пахнуть шоколадном или персиком, улыбаюсь в который раз за это утро. У меня нет никакого похмелья или ощущения сухости во рту, он словно пробудил и излечил меня своим присутствием. Вытираю полотенцем волосы и все в том же белье иду к нему на кухню. Уже чувствую запах вкусного завтрака, который он успел приготовить. Банальная яичница и пару тостов, вполне достаточно для моего желудка. Он довольно рассматривает моё полуголое тело, раскладывает по тарелкам еду, разливает по стаканам энергетические коктейли из фруктов.