Артем находился рядом. За столом, за которым раньше работал Стас. Записи видеокамер из подъездов Эллы и Марго доставили весьма оперативно. В десять утра Тёма уже приступил к просмотру. Я периодически отвлекался от трудовой рутины и бросал на брата внимательный вопросительный взгляд. Тёма, почувствовав, что я смотрю на него, поднимал голову из-за монитора.
– Пока ничего. – напряженно отзывался он, отчаянно пытаясь скрыть свою нервозность.
– Не спеши, Тём. Главное, не пропусти. Никуда он от нас не денется, – уверенно заверял я брата. – Или она, – добавлял про себя и снова с головой окунался в рабочий процесс.
Весь персонал трех компаний стоял на ушах из-за случившегося с Маргаритой Лихачевой. Разумеется, у правоохранительных органов тоже возник вполне объяснимый интерес к моей персоне. Я ожидал очередного вызова по повестке, но следователь заявился сам. Утешало то, что я успел найти документальные доказательства вынашиваемых планов Стаса и Эллы, липовые договора, доверенности, находящиеся в обработке платежки и … уничтожил всё до того, как следователь, Фёдоров Максим Иванович, попросил выделить ему кабинет, где учинил поголовный допрос сотрудников. Я догадывался, что публичность Маргариты Лихачевой привлечет куда больше внимания к ее делу, чем к предыдущим смертям. И если бы вскрылось, что против меня готовилась махинация, я бы мгновенно оказался в числе главных подозреваемых. Мотив у меня весьма веский. Разумеется, что никаких доказательств моей причастности следствие бы не нарыло, но потаскали и нервов бы потрепали немало.
Я не сомневался в том, что коллеги доложат Федорову, что вчера мы с Маргаритой разговаривали на повышенных тонах, но мне скрывать нечего и особого волнения его присутствие в стенах офиса не вызвало. Меня вызвали на допрос последним, и в целом Федоров вел себя достаточно сдержанно и тактично, задавая четкие конкретные вопросы. Он явно подготовился и избежать расспросов о череде предыдущих трагических происшествий не удалось. Я знал каждого из погибших, с двумя из трех женщин состоял в интимной связи, один из мужчин являлся моим давним другом. Мы все были, так или иначе, связаны. Они работали на меня, а, я как глава трех фирм, оставшихся без исполнительных директоров, не мог не вызывать подозрения со стороны следствия.
Как и предыдущие следователи, Федоров спрашивал не состоят ли сотрудники в какой-либо организации, связанной с религией или тренингами личностного роста. Секты самой разной направленности, прикрывающиеся порой высокими идеалами и жизнеутверждающими лозунгами, в наше время – распространенное явление. Но надо понимать, что взрослая сформировавшаяся личность – это не ищущий себя подросток, который легко попадает под влияние псевдодуховных учителей и наставников. Сложно представить и допустить то, что в сравнительно небольшом коллективе четверо взрослых человек попали под воздействие религиозных фанатиков. Гибель Ивана Юматова не является самоубийством и его нельзя причислить к остальным, хотя я бы поспорил. Как ни крути, но Юматов довел себя до инфаркта неправильным образом жизни и чрезмерным злоупотреблением алкоголя и жирной пищи.