Ответив на все вопросы Федорова, я проводил его до лифта и наконец вернулся в свой кабинет, надеясь, что Артему удалось вычислить нашего мистического «почтальона», но меня ждал неприятный сюрприз. Рабочий стол, за которым я оставил брата, пустовал. Нахмурившись, я выглянул в приемную, где разбирала ворох накопившихся бумаг новенькая секретарша, которую прислал утром отдел кадров. Её имя напрочь стерлось у меня из памяти.
– Артем Сергеевич давно вышел? – спросил я. Девушка подняла голову и растерянно взглянула на меня сквозь линзы очков. – Молодой человек, который работал в моем кабинете, – пояснил я.
– Да, он сказал, что ему нужно срочно ехать по делам, – смущенно пролепетала безымянная секретарша.
– По делам? – напряженно переспросил я, ощущая, как внутри все сжимается от неприятного предчувствия. – Не сказал куда?
– Нет, – ответила девушка. – Меня Юля зовут, – представилась она повторно. Смышлёная девчушка, на автомате отметил я.
– Давно?
– Минут пятнадцать назад, – сообщила Юля.
– Спасибо, – бесцветным тоном пробормотал я и вернулся в свой кабинет, торопливо набирая номер брата.
Куда его опять понесло? Говорил же, что надо держаться вместе!
Окинул кабинет цепким быстрым взглядом, стремительно прошел к столу, с досадой заметив оставленный братом вибрирующий мобильник. Выругавшись, сбросил вызов и, стараясь не поддаваться надвигающейся панике, сел в опустевшее кресло. Дернул мышкой, выводя экран из спящего режима и потрясенно замер. Взгляд застыл на последнем стоп-кадре, который высветился на дисплее. Волосы на затылке встали дыбом, мышцы оцепенели, рубашка под пиджаком мгновенно намокла от холодного пота. Дрожащими ладонями я провел по горящему, как в лихорадке, лицу. Зажмурился, прогоняя мельтешащие перед глазами цветные точки и снова уставился на экран. Судорожно вздохнул и опять закрыл глаза, протер их, чтобы убедиться, что не оказался в очередной галлюцинации. Сердце грохотало в груди, пульс зашкаливал, в ушах нарастал звон. Ватными пальцами вцепился в край стола, ощущая, как пространство вокруг начинает бешено вращаться.
Но нет… Мне не померещилось. Я узнал бледно-зеленые стены в подъезде Эллы Белевской. Узнал квадратную чистую площадку и ряд стальных почтовых ячеек, я узнал профиль человека, опускающего в отверстие для корреспонденции с номером квартиры Эллы белый конверт.
Этим человеком был я.