— Джулия, ты прелестно выглядишь. Разве она не прелестна, дед? — спросил Сойер пожилого джентльмена, которому придерживал дверь.
Старик вскинул голову и улыбнулся. У него были точно такие же синие глаза, как у Сойера. В семье Александер все мужчины как на подбор были красавцами.
— Вы и впрямь прелестно выглядите, Джулия. Эта розовая прядь в ваших волосах делает вас стильной.
— Спасибо, мистер Александер. — Джулия улыбнулась в ответ. — Приятного вам аппетита.
— Подожди меня, Джулия, — сказал Сойер. — Мне нужно с тобой поговорить.
В мозгу у нее не то что тренькнул тревожный звоночек, а прямо-таки полыхнул сигнальный огонь.
— Прости, — бросила она поспешно и выскользнула за порог, едва дед Сойера отошел в сторону. — Мне нужно идти.
Она зашагала по тротуару к дому. На мгновение ей показалось, что впереди промелькнула Эмили, но она тут же потеряла ее из виду.
Джулия могла бы ездить на работу и на машине, но с учетом того, что большая часть заработанных денег отправлялась прямиком на погашение долга по закладной за ресторан, тратиться на бензин было непозволительной роскошью. Порой эти прогулки до дома слишком живо напоминали ей о том, как она пешком ходила в школу, потому что отцу не по карману было купить ей машину. С какой завистью она тогда провожала глазами проезжавших мимо однокашников, которые могли себе это позволить! В особенности представительниц «Сассафрасса», раскатывавших на «БМВ» и «корветах».
Эта жертва непременно окупится, твердила она себе снова и снова. Впереди ее ждет прежняя жизнь, где она сможет сама контролировать воспоминания о прошлом. Она вернется в Балтимор и начнет жить дальше, она восстановит отношения с друзьями, которые знают ее такой, какая она сейчас, а не той, кем была когда-то. Отношения с чистого листа. Она найдет себе новую квартиру, перевезет вещи из хранилища, потом подыщет подходящее местечко для своей кондитерской. Слишком долго она работала на чужих людей. Она станет хозяйкой кондитерской, будет печь, открыв все окна нараспашку, и никто ей слова поперек не скажет. Захочет — будет печь одни только лиловые печенья. Кондитерская «Синеглазая малышка». Так она назовет свое детище. Ну и что, если у самой Джулии глаза карие. Ведь все это вообще не ради нее.
— Джулия! — окликнул ее Сойер.
По спине у нее побежали мурашки, и она ускорила шаг. Однако это не помешало Сойеру в два счета нагнать ее и пристроиться рядом.
— Ты что, в самом деле бежал за мной? — Она покосилась на него.
Он изобразил возмущение, как будто его застукали за чем-то предосудительным.