Джулия завела двигатель. Комментировать это ей явно не хотелось.
— Это ведь неправда, да?
— Правда это или нет, он не должен был ничего тебе рассказывать, — произнесла Джулия, поворачиваясь к ней и дотрагиваясь до ее локтя.
Эмили с трудом сдержалась, чтобы не взорваться. Ей нравилось материнское участие, с которым относилась к ней Джулия, но сейчас оно стало последней каплей.
— Он сказал, что она была жестокой, — выдавила она, убирая руку.
Джулия поморщилась.
— Об этом тебе должен рассказать дед, а не я. И уж точно не Вин. — Джулия посмотрела на нее, каждой своей клеточкой источая сочувствие, искреннее желание помочь. — Мне понадобилось много времени, чтобы понять: мы сами выбираем себе определения. Сейчас эти слова вряд ли тебе что-то скажут, но со временем ты поймешь. Ну, все?
Эмили неохотно кивнула.
— Вот и хорошо. — Джулия включила заднюю передачу. — Я отвезу тебя домой, чтобы ты могла поговорить с дедом.
— А, хорошо, что ты дома, — приветствовал ее дедушка Вэнс.
Он вынырнул из своей комнаты, едва Эмили переступила через порог. Ну надо же, сам вышел. Эмили уже готовилась выкуривать его из норы.
— Я тут подумал, неплохо бы тебе иметь машину, чтобы ты могла ездить на озеро, когда захочешь, ни с кем ни кооперируясь. У меня как раз есть одна. Машина, я имею в виду.
— Дедушка Вэнс…
— Я все равно на ней не езжу. Никогда не водил машину. Ноги не помещаются. Но у твоей бабушки была машина. Идем, я тебе покажу.
Что на него нашло? Еще вчера вечером они ели каждый свою порцию барбекю в молчании. Он провел ее через кухню, боком протиснулся в дверь на крыльцо — плечи у него были шире и не проходили в дверной проем. Эмили последовала за ним на улицу. Обогнув дом, они очутились перед старым гаражом — судя по виду, им не то что не пользовались, а вообще его не открывали лет двести. Подъездная дорожка с улицы успела зарасти, и теперь гараж возвышался посреди поросшего травой двора, точно остров, утративший связь с континентом.
Вэнс потянул подъемную дверь вверх, и в солнечном свете заплясали пылинки, однако разглядеть что бы то ни было в темных недрах гаража было невозможно. Дед поводил рукой по стенке, нашаривая выключатель. Люминесцентная лампа не спешила разгораться, недовольно жужжала и помаргивала, но в конце концов режущий глаза свет все-таки озарил машину.
— Это олдсмобиль «катласс» семьдесят восьмого года, — сообщил старик. — Под слоем пыли он на самом деле коричневый. Если ты не против ездить на таком старье, я попрошу кого-нибудь его проверить.
— Неужели моя мама на этом ездила? — Эмили воззрилась на машину.