— Тем не менее это не мешало бы вам дать ей пару недель на поиск новой работы и обращаться с ней более цивилизованней, — негромко заметил Бартслер.
Его жена продолжала с холодным высокомерием:
— Я подумала, вдруг ей одиноко, и попросила Карла проявить к ней участие. Карл пригласил ее поужинать в ресторане. Она там нализалась и позволила какому-то проходимцу ухаживать за собой, и, очевидно, ей это было настолько приятно, что она отказалась возвращаться домой с Карлом. По возвращении домой он обнаружил в машине ее сумочку. Отнес сумочку в ее комнату, положив на видное место, как вдруг обнаружил в ней бриллиантовый кулон, из-за которого я перевернула весь дом. Карл тотчас же явился ко мне, и я решила сама во всем разобраться. Это уже не первый подобный случай с тех пор, как в нашем доме появилась мисс Рэджис, однако у меня не было каких бы то ни было оснований подозревать именно ее, и я объяснила все своей рассеянностью. Чувствуя свою вину, мисс Рэджис испарилась, как только я вошла в ее комнату. Она не возвращалась, и я даже начала волноваться; но поскольку у меня не было намерений сообщать в полицию о происшедшей краже, я понимала, что мне не оставалось ничего другого, как ожидать ее возвращения. Нет никакого сомнения, что у нее полно подруг и даже приятелей, к кому она могла бы попроситься на ночлег.
Бартслер перевел взгляд на Мейсона:
— Такой ответ вас удовлетворяет?
Мейсон почтительно осведомился:
— Когда она пришла ко мне в контору, у нее был синяк под глазом. Кто-нибудь из вас знает что-либо об этом?
Миссис Бартслер посмотрела на Карла.
Карл сказал:
— Синяк у нее был, когда она возвратилась домой. Вы бы лучше порасспросили бы тоге субъекта, которому она строила глазхи з баре.
— Зне зсяхого сомнения, ого у нее не первый синяк, — заявила миссис барстлер и тут же брезгливо добавила: — Фу, какая мерзость!
На мгновение в комнате воцарилось молчание, после чего миссис Бартслер, опять повернувшись к Карлу, недоуменно спросила:
— И как это ты не уговорил ее поехать с тобой, Карл? Карл махнул рукой, как отмахиваются от чего-то малоприятного, но этим жестом было столько сказано, что любой режиссер пришел бы в восторг.
— Она вела себя непристойно, — сказал он, как бы ставя на этом точку.
Бартслер повернулся к Мейсону:
— Вы удовлетворены?
— Нет.
Бартслер вздохнул.
— Желаете провести перекрестный допрос или позволите мне?
— У меня всего пара вопросов, — ответил Мейсон.
Он обратился к Карлу Фретчу.
— Итак, вы повезли ее ужинать?
— Да.
— Куда?
— В «Коралловую лагуну».
— Выпили?
— Да.