, подумала я. Она стекала по его пальцам. Я медленно прошла в ванную и посмотрела в зеркало. Там, на моей шее, был красный синяк от укуса, который он нанес мне «У Чарли Троттера».
Разве я могла себе такое вообразить?
Моя рука дрожала, когда я отодвинула синюю занавеску для душа. Моя ванна была полна окровавленных полотенец, окровавленных простыней. Чертовы наволочки. Так много крови, подумала я. Он потерял так много крови. Я прислонилась к раковине, мое сердце колотилось.
— ЛОКИ! — закричала я. Мой голос эхом отразился от стен ванной.
Я вернулась к кровати, руки и ноги дрожали. Я услышала звуковой сигнал и поняла, что мой телефон замолк, а я и не узнала, кто оставил сообщения. Я снова нажала кнопку воспроизведения и поняла, что хожу по кругу.
— Кэрол? — Голос Марка, конечно.
Я вернулась в ванную. Сколько крови может потерять человек?
— Ты в порядке? Я даже не видел…
Три пинты? Четыре? Здесь было явно больше.
— Троттера», не понял, что произошло, они были очень…
Но он не человек. Он же из Асов, сколько крови…
— … собираюсь обратиться в полицию…
Я вскинула голову, когда слово «полиция» эхом разнеслось по моей квартире. Я вернулась к своему телефону, глубоко вздохнула, и нажала кнопку воспроизведения в третий раз, заставив себя слушать. Первое сообщение Марка прозвучало обиженно. К третьему сообщению он разозлился. И он очень четко сказал, что позвонит в полицию, если не получит от меня известий в течение двадцати четырех часов.
Я вернулась в ванную комнату и посмотрела на кровавое месиво в ванной. Я посмотрела на лужу крови под кроватью. Никакой полиции, подумала я. Мои пальцы дрожали, когда я набирала номер Марка. Он сразу же ответил.
— Привет, Марк, мне так жаль, — сказала я.
— Господи Иисусе, Кэрол, с тобой все в порядке? Ты дома?
— Да, — сказала я. — Да, я дома. Я в порядке. — Сколько крови может потерять Ас?
— Что, черт возьми, случилось прошлой ночью?
— Я… — Я заколебалась. Я понятия не имела, что сказать. У меня галлюцинации? Я психопатка? Я была неприступна для всех смертных мужчин? — Мне очень жаль, — сказала я.
На линии повисла долгая пауза.
— Послушай, — сказал он. — Есть еще кто-то?
Не знаю, подумала я. Возможно.
— Это не… — я снова заколебалась. — Это не то, что ты думаешь, — наконец сказала я.
Марк вздохнул.
— Кэрол, — сказал он. — Я знаю, мы только познакомились. Но ты мне нравишься. Ты мне очень нравишься. Я просто… я просто не хочу делиться тобой.
Делиться мной. Мне стало интересно, был ли это тот тон, которым он говорил, когда пытался закрыть большую сделку, такой дружелюбный, с легким оттенком мольбы.