Однажды после серьёзного ранения, полученного им при выполнении одного из таких заданий, Егор возвращался из госпиталя, в котором продолжительное время находился на лечении. Госпиталь располагался в глубоком тылу, поэтому возвращаться в часть приходилось поездом.
Вагоны хоть и были пассажирские, но пассажирского комфорта не было и в помине. Потому что людей ехало так много, что места практически все были сидячие, даже верхние полки. И это несмотря на то, что поезд двигался в сторону линии фронта.
При подъезде к прифронтовым городам народу поубавилось, и стало полегче. Но даже при открытых окнах в вагоне было жарко и душно.
В плацкартном купе, где находился капитан Кузьмин, кроме него, все были гражданские и в основном женщины и дети. За почти суточную дорогу Егор невольно со многими познакомился, а с некоторыми успел даже подружиться.
Так, ему приглянулась молодая симпатичная женщина с трёхлетней дочкой, которую он нянчил, когда мать отлучалась по делам. Соседку звали Анастасией, а её дочку – Полиной. Полюшка, как её ласково называла молодая мама. Егор сажал Полину на колено и, покачивая в такт песни, напевал:
– Полюшко, поле. Полюшко, широко поле. Едут да по полю́ геро-о-о-и, это Красной Армии геро-о-о-и.
Девчушка весело и искристо смеялась, а Анастасия нежно смотрела на неё и Егора. Колеса шумно стучали на стыках, а вагон дёргало из стороны в сторону. Люди постепенно привыкли к скученности и даже умудрялись прилечь на вагонных лавках. Когда подходило время трапезы, еда была общей. Каждый доставал свой неказистый харч, который становился общим достоянием.
По мере приближения поезда к прифронтовой зоне бо́льшая часть пассажиров сходила, но тут же на их место садились новые попутчики, которых судьба несла по жизни по каким-то своим неведомым законам.
Когда Анастасия подсела к Егору, освободив свою лавку для пожилого и очень больного человека, Егор решил более подробно расспросить женщину о её жизни.
Настя не стала отнекиваться, а как на духу поведала незнакомому офицеру свою незамысловатую судьбу, удивительно схожую с тысячами судеб того тяжелейшего времени.
Настя с дочкой возвращались в свой родной город Балашов, который на тот момент уже стал прифронтовым. Но, несмотря на это, она всё же решилась уехать из далёкого сибирского города, в который её когда-то привёз муж. Они не прожили там и года, как началась война, и мужа забрали на фронт. Естественно, он не смог увидеть свою прелестную дочурку. Но однажды Анастасия получила полное горечи письмо от своей матери. Она писала, что в госпитале их города она встретила своего зятя, мужа Насти. И что он в очень тяжёлом состоянии и, возможно, не выживет. Письмо было пропитано отчаянием и слезами. И Настя решилась. Несмотря на всю строгость военного времени, она сумела уволиться с предприятия и поехать в свой родной город, где, возможно, ещё был жив её муж.