Я бежал сквозь лес, как угорелый. Ветки больно били по лицу. В мыслях было одно — догнать. Я даже сам не понял, что это такое. Оно не то, чтобы убегало, оно уносилось от меня. Вокруг сплошной сумрак. Может быть, это из-за высоких деревьев, которые своей кроной заслоняли всю яркость, даруемую солнцем? Нечто непонятное неслось сквозь гущу кустарника, из-за чего я никак не мог его ни разглядеть, ни поймать.
Внезапно все прекратилось. Я даже сам не понял, как все произошло. Теперь я стоял в воздухе. Не парил, не летел, а именно стоял в абсолютном безмолвии. Ничего вокруг не было, только я и все, точнее, свет. Он был ярким, но не настолько, чтобы ослеплять; теплым, но не настолько, чтобы обжигать. Свет был каким-то ласковым, заставляющим млеть и наслаждаться пребыванием в нем.
Вся суета от погони куда-то ушла. Наступил покой, а с ним легкость и удивительная беззаботность. Мне не хотелось никуда больше ни бежать, ни стремиться. Появилось чувство, что это именно то место, куда я всегда хотел попасть. Мне захотелось остаться навечно в этом свете и обрести здесь покой.
Неожиданно что-то стало давить в бок. Сначала слегка, а потом все сильнее и сильнее. До этого находясь обездвиженным, я вдруг стремительно полетел. Было непонятно, куда я лечу — вниз, вверх или куда-то вбок. Может быть, это удивительное место стало куда-то уноситься от меня, а я продолжал оставаться на месте. Толчки становились все настойчивее и сильнее. Вот уже свет сменился серостью, а следом еще мгновение, и я очнулся.
Вожак волков, склонившись, тыкал мне в бок своей головой и не зло рычал.
Да откуда же ты взялся, негодник?
Обрадованный моим пробуждением, он принялся ласкаться. Ну, что за манеры?! Раскрыв пасть и высунув скользкий язык, он принялся облизывать мне лицо. Жмурясь, я заслонился руками. Чувствую, с другого бока на меня началась вторая «атака».
— Ну, все, хватит, хватит. Я тоже рад дальше некуда…
Те будто поняли и отступили, дав мне возможность на них посмотреть. Вожак с еще одним крупным самцом окружили меня, а третий волчонок бегал вокруг, радуясь нашей встрече вместе со взрослыми, и не решался ко мне приближаться из-за старших.
Сев на землю, вожак принялся лизать себе переднюю лапу. Я оторопел, увидев, в каком она состоянии. Та оказалась мало того, что перебита внизу, но и с содранной шкурой. Сплошное кровавое месиво. Никак в капкан попал? Оглядывая его немногочисленную на этот раз стаю, я обнаружил у второго волка рану в боку. Лишь волчонок оказался невредимым.