Однако он ничего не заявил, а обратился к Анне. И с ней он также стал торговаться.
Он заявил ей, что, если она ему ничего не даст, он донесет на нее. Если же она ему выплатит крупную сумму, он уедет из города. Таким образом, подозрения падут на него, и Питерсы от них очистятся.
Заплатила Маргарита! Надо было сделать это быстро! Мегрэ уже нашел молоток. Анна не могла выйти из лавки, не привлекая к себе внимания. Она передала речнику записку для Маргариты.
И немного позже та прибежала.
— Что случилось?.. Почему ты…
— Молчи!.. Сейчас приедет Жозеф… Вы скоро поженитесь… — сказала ей Анна.
А воздушная Маргарита ни о чем другом и не мечтала.
В субботу вечером в доме царила атмосфера разрядки. Опасность была предотвращена! Речник сбежал! Теперь важно было только, чтобы он не попался полиции!
— А так как вы боялись состояния вашей сестры Марии, — продолжал вслух Мегрэ, — вы посоветовали ей остаться в Намюре, притвориться больной или сказать, что она подвернула ногу…
Снова послышались звуки рояля, но на этот раз играли «Графа Люксембургского».
Отдавала ли себе Анна отчет в чудовищности своего поступка? Она оставалась совершенно спокойной. Она ждала. Ее взгляд был все так же прозрачен.
— Они там внизу будут беспокоиться! — сказала она.
— Правда! Пойдемте вниз!
Но она не двинулась с места. Она все стояла посреди комнаты, жестом останавливая своего собеседника.
— Что вы собираетесь делать?
— Я уже три раза сказал вам, — устало вздохнул Мегрэ. — Сегодня вечером возвращаюсь в Париж.
— Но… как же…
— Остальное меня не касается! У меня здесь нет полномочий. Поговорите с инспектором Машером…
— А вы ему скажете?
Он не ответил. Он был уже на лестничной площадке.
Он вдыхал сладкий, сдобный запах, стоявший во всем доме, и господствующий в нем аромат корицы вызвал у Мегрэ старые воспоминания.
Под дверью столовой виднелась полоска света. Здесь ясно слышалась музыка.
Мегрэ толкнул дверь и удивился, что Анна, шагов которой он не слышал, вошла одновременно с ним.
— Что у вас там за заговор вдвоем? — спросил доктор Ван де Веерт, который только что закурил огромную сигару и сосал ее, как ребенок соску.
— Простите нас… Мадемуазель Анна справлялась у меня относительно одного путешествия, которое она, кажется, хочет на днях совершить…
Маргарита сразу перестала играть.
— Это правда, Анна?
— О! Не сейчас…
А мадам Питере, которая не отрывалась от своего вязания, смотрела на них обоих с легкой тревогой.
— Я налила вам рюмку, господин комиссар… Я теперь знаю, что вы любите.
Машер с озабоченным видом наблюдал за своим коллегой, пытаясь угадать, что произошло.