Но нет.
В те черные часы, проведенные в яме, Кейт обнаружила, что с нее слетели все внешние признаки ее личности: уважаемый ученый, доктор, почтенный исследователь, жена, любовница, мать. То, кем она стала теперь, не имело ничего общего с бывшей Кейт Нойман, но все же это была не та женщина, которая сдается без сопротивления. Она не собиралась отдавать ни человека, которого любила – осознание того, что она любит Майка О'Рурка, было как свет, становящийся все ярче в темноте, – ни ребенка, которого она поклялась защищать. Неважно, что власть стригоев почти безгранична. Не имеет значения, что у нее не осталось секретного оружия после того, как старик отказался от ее «чудесного излечения». У нее по-прежнему не было никакого плана, но она обязательно что-нибудь придумает. А если все-таки не придумает, то будет бороться бездумно, веря, что один лишь факт борьбы сможет что-либо изменить.
Так что пусть стригои делают свое грязное дело. Плевать на них.
Когда по прошествии целой вечности открыли люк, чтобы вытащить ее из ямы, она улыбалась.
***
В яме Кейт не плакала, но от дневного света, как бы слякотно и пасмурно ни было на улице, глаза у нее заслезились. Вытереть слезы она не могла, поскольку руки у нее оставались до сих пор связанными пластиковой лентой, хотя после разговора со стариком их связали спереди и не так туго, чтобы не нарушить кровообращение.
Ион и двое мужчин помельче в мешковатых дешевых костюмах, которые казались отличительной особенностью Восточной Европы, вывели ее к ожидавшему «мерседесу». Ниже по склону стоял еще один черный автомобиль. Дул холодный северный ветер. Посреди улицы, скрестив на груди руки, расхаживал с довольным видом Раду Фортуна.
Кейт бросила взгляд на часы. 13:40. Тусклый дневной свет как бы предвещал наступление зимы. «Неужели мне и впрямь не суждено больше увидеть снег? Увидеть еще один восход солнца? Неужели мне осталось лишь мучиться в последующие двенадцать часов…, а потом пустота?» Кейт тряхнула головой и отогнала прочь эти мысли, пока они не заполнили душу паническим страхом. Она порадовалась за себя, почувствовав, что под тонкой оболочкой страха в душе сохранилась железная решимость, обретенная ею в темноте подвала.
– Выспались, надеюсь…, то есть поспали?, да, хорошо поспали ночью? – ослепительно улыбаясь, поинтересовался Раду Фортуна.
Кейт лишь скользнула по нему взглядом. Внезапно ее внимание привлекли четверо мужчин, шагающих по булыжной мостовой от другой каменной башни, расположенной за поросшим травой полем. Одним из них был Майк О'Рурк. Впервые была явно заметна его хромота. Когда все четверо подошли поближе, Кейт обнаружила, что его поддерживают под руки два охранника-стригоя. Даже на расстоянии в тридцать футов она разглядела, что лицо у него в кровоподтеках, глаз подбит, а раздувшиеся губы совершенно бледные.