Сегодня я и вовсе превысил все мыслимые пределы, твёрдо вознамерившись заниматься в библиотеке всю ночь. Я даже договорился с Оуком, чтобы не запирал двери на ночь: всё равно дождусь его утреннего возвращения. Да и наплыва адептов ждать не приходилось: назавтра ожидался праздник в Унтерхолде, и госпожа Иннара щедрой рукой отпустила молодых магов в город на гуляния, отменив занятия. Я пользоваться передышкой не стал: в юности на танцы не ходил, поздно и начинать. Вот молодым и беззаботным это, конечно, интересно. Бруно с Зораной сбежали из крепости магов сразу после вечерних занятий, а красавицу Дину сопровождал Мартин, который приложил над собой недюжинные усилия, чтобы заговорить с прекрасной, но холодной, как лёд, сикирийкой.
Словом, к завтрашнему обеду все башни опустеют, а редкие одиночки попрячутся по своим норам, что мне играло только на руку: в это время я буду всеми силами догонять своих товарищей. Я уже овладел несколькими элементарными заклинаниями магии стихий – мастер Сандра толковала сложные формулы на редкость доходчиво, даже я не переспрашивал – накладывал призрачные щиты не только на себя, но и на других, преуспевал в алхимии благодаря Мартину и собственному таланту к этой нехитрой науке, но всё остальное, особенно то, что касалось познаний о магии тьмы и света, оставалось для меня тайной за семью печатями.
Положение усугублялось тем, что мастер Грей не тратил драгоценное время на адептов моего уровня и не слишком-то заботился их успеваемостью. После памятного первого занятия учитель вообще не обращал на меня внимания, мельком отмечая взглядом мои успехи или поражения, и я, может, проникся бы к нему ответной неприязнью, если бы не останавливала меня одна мысль. То и дело наблюдая, как Грей с поистине воинской выправкой проходит по зале, я внутренне восхищался его прямой спиной и ровным шагом, и не раз говорил себе, что, похоже, нашёл того самого «человека легиона», о котором говорил Витольд. Если это так – а поговорить откровенно с колдуном не удавалось – то я заранее смирялся с высокомерной манерой учителя. Работать шпионом на стонгардский легион – участь не из приятных. Должно быть, толкнула его на то крайняя нужда – или засветился в чём-то перед милейшим Витольдом, и таким образом отдавал ему долг.
Надежды на то, что у Деметры Иннары появится свободное время, у меня уже почти не оставалось. Я вгрызался в знания, как отчаявшийся путник в тёмный лес, больше набивая шишек, чем продвигаясь вперёд. Что мне оставалось? Рассчитывать только на себя, как и прежде, и в самом себе искать спасения…