Поиграв с кнопками на консоли, вмонтированной в лекторский стол, он спустил вниз большой белый экран для показа фильмов, на котором сразу же появилось ютьюбовское приложение. Приглушил свет и отъехал на своем кресле немного в сторону, чтобы не заслонять головой обзор.
– Слушаем и смотрим внимательно. По материалу этого видео в конце урока будет простой и короткий тест.
На белом экране появился сухонький, очкастый старичок с трубкой во рту, а у меня на экране телефона всплыло сообщение.
«Хочешь поиграть прямо сейчас? Как мило. Что ж, давай, поиграем, Семёнова, я не против».
***
Какое поиграем? Он что, с дуба рухнул? Или решил, что раз я все равно его отвлекаю, то гори оно все синим огнем?
Я в недоумении уставилась на экран, и следующая инструкция не заставило себя ждать.
«Сядь, как сидела раньше».
Ах ты извращенец! Поставил всем киношку, чтобы без помех пялиться мне под юбку?
Я бросила в сторону кафедры возмущенный взгляд, но он даже не смотрел на меня. Печатает новое сообщение, поняла я. Все еще боком, я попыталась оправить юбку – чтобы, если уж придется повернуться, не выглядеть сидящей в одних чулках вообще.
«Ничего не трогай, просто развернись вперед».
Вот сволочь!
Я дождалась, пока он посмотрит в мою сторону, и молча, поджав губы, помотала головой.
«Еще мгновение, и ты будешь стонать с этого самого экрана», – пообещали мне.
Да, это действенная угроза.
Пожалуйста, не надо, прошептала я одними губами. Написать ему, что я потом все сделаю? Чтобы он не мучил меня сейчас, на лекции – где меня могут увидеть, где не место для подобных «игр»?
Но я не могла ничего написать на блокированный номер – это было невозможно.
Оставалось одно – подчиниться или… не подчиниться.
Я взвесила все опции, скосила глаза на соседку. Полуобернувшись в сторону экрана, очкастая брюнетка лихорадочно строчила что-то в большой и толстой тетради. И я ее понимала – потому что, если Знаменский пообещал короткий и простой тест – можете не сомневаться, коротким и простым он будет для него одного.
Что ж… Если я послушаюсь – скорее всего ничего плохого не случится. Разве что достоинство мое постучится робко откуда-то снизу, из-под пола. А оно, если разобраться, уже и так давно там.
А вот если взбрыкну и устрою бунт на корабле…
И в этот самый момент, не дожидаясь еще одного сообщения, я решилась. Вот так просто, без лишних пинков и угроз, заставила себя расслабиться и… поплыть по течению. А, точнее, повернулась коленями вперед и даже слегка их раздвинула.
Сердце мое сразу же гулко и тяжело забилось в груди, во рту все пересохло, а от жаркого, потемневшего взгляда, подаренного мне, захотелось упасть на спину и задрать лапки кверху.