Урок второй. Опровержение.
1) Пусть это послужит опровержением взглядов арминиан, которые до хрипоты в голосе отстаивают силу воли. Они утверждают, что имеют волю, дабы спасти себя. Но по природе у нас нет не только сил, но и желания творить добро (Рим. 5:6). Воля человека абсолютно немощна, равно как и упряма. «…Израиль не покорялся Мне» (Пс. 80:12). Воля выступает под знаменем открытого противления Богу. Говорящие о высшей силе воли забывают, что «Бог производит в вас и хотение и действие…» (Фил. 2:13). Если бы сила была в руках человека, то какая необходимость Господу производить в нас хотение? Если бы воздух сам себя освещал, то какая необходимость сиять солнцу? Говорящие о силе природы и способности спасти себя самостоятельно, принижают подвиг Христа. О таковых могу сказать: «…Остались без Христа, отпали от благодати» (Гал. 5:4). Утверждающий, что человек спасается благодаря собственной воле, без целительной благодати Христа, на самом деле подводит себя под завет дел. Ответьте, пожалуйста: способны ли эти люди безукоризненно соблюдать нравственный закон? «Malum oritur ex quolibet defectu. – В любом несовершенстве есть проявление зла». Малейшее непослушание означает для подзаконных крах. Закон проклинает, а Божья справедливость осуждает человека за однуединственную грешную мысль. Сбитый с толку собственной гордыней, человек взывает к силам природы, как будто бы способен сам возвести здание, шпиль которого достигнет неба.
2) Здесь звучит нарекание в адрес хвалящихся своим совершенством и утверждающих, что могут безукоризненно соблюдать Божьи заповеди. Таковых спрошу, неужели их ни разу не посещали тщеславные мысли? Наверное, посещали. А если так, то о каком совершенстве может идти речь? Даже Дева Мария была несовершенна. И хотя чрево ее было чистым (после осенения Святым Духом), душа оставалась несовершенной. Дева Мария могла заблуждаться. Об этом, хотя и неявно, говорит Христос (Лук. 2:49). Однако трудно найти человека более святого, чем блаженная Дева. Уверенный в собственном совершенстве не испытывает потребности исповедаться во грехе. Однако и Давид, и Павел признавались в своих грехах (Пс. 31:5, Рим. 7:25). Эти же почитают себя выше Давида и Павла, раз уверенны в своем совершенстве и непогрешимости. А там, где нет преступления, есть ли нужда в исповеди? Кроме того, если они совершенны, то не нуждаются и в прощении, считая, что Бог им все дал по справедливости. Зачем же тогда молиться: «И прости нам долги наши»? Неужели дьяволу удалось так сильно убаюкать человека, что тому снится собственное совершенство. Да, мы молимся: «Итак, кто из нас совершен, так должен мыслить» (Фил. 3:15). Но здесь под совершенством подразумевается искренность. Бог лучше всех толкует Свое собственное Слово. Господь призывает к искренней непорочности. «Человек непорочный, справедливый…» (Иов. 1:8). Но кто абсолютно непорочен? Согрешающего нельзя назвать совершенным, как нельзя назвать здоровым больного.