Я побежала к окну, боль прошла сквозь меня, когда на меня обрушились куски кровли. Затем я нырнула через обломки, как раз в тот момент, когда стены сложились, поднимая огромное облако пыли из щебня. Мои колени и руки немели, но надо было заставить себя двигаться через завалы. Сквозь туман я увидела темную фигуру, бегущую ко мне. Я подняла руки прежде, чем поняла: в моих руках больше не было оружия. Скорее всего, уворачиваясь от обломков, выронила его. Я попыталась бежать, но была схвачена, прежде чем сделала шаг. Затем я узнала тело, прижавшееся ко мне. Почувствовала грубые горячие руки, исследующие мое тело в поисках повреждений. Боль была повсюду, но она стихала от осознания того, что Адриан был жив. Я обвила свои руки вокруг него, и в эту же блаженную секунду почувствовала, что он обнимает меня с той же пылкостью. Затем он толкнул меня за себя с такой скоростью, что я чуть не выбила себе зубы.
— Hondalte! — прозвенел голос.
«Стоп», — мысленно перевела я, узнавая демоническое слово, которое слышала, когда мы были в области. Густое облако рассеивалось, и стало видно, почему обрушился монастырь. Один из слуг направил машину в сторону здания, тем самым сломав ослабленные от стрельбы стены. То, что я увидела, когда выглянула из-за плеча Адриана, выглядело пугающе. Полдюжины слуг выстроились напротив автомобильных фар. Деметрий стоял в центре, темные волосы сливались в тень и спадали вниз, подобно плащу.
— Адриан, довольно, — сказал демон раздосадованным голосом. — Отодвинься в сторону. Я не желаю причинить тебе вреда.
— Уверен, что не хочешь, — издевался Адриан. — Все эти пули, выпущенные в мою сторону, видимо служили приветствием.
Взгляд Деметрия прошелся по нему:
— Это было для того, чтобы уменьшить ущерб, который ты нанесешь моим людям. Ты больше других знаешь, почему мы хотим, чтобы ты остался жив. На самом деле, Майхемиум будет наказан за то, что не приказал своим людям позаботиться о тебе.
Я не думала, что демон способен говорить правду, но сейчас верила Деметрию. Для начала, шесть оружий были направлены в нашу сторону, но никто не стрелял. У Адриана же кровь стекала с многочисленных ран, окрашивая его одежду и волосы в темно-красный цвет, но когда я обнимала его, он казался невредимым. Печально, что я не научилась отличать серьезные раны от небольших травм.