Выходит, Радор даже родным ничего не сказал об огоньке… Нивья изо всех сил вцепилась в забор, чтобы не упасть. Колени её ослабели, кровь отлила от лица. Ушёл, чтобы выторговать свободу? Или ушёл… навсегда?
– Не будет такого, – прошипела Нивья сквозь стиснутые зубы. – Не позволю!
Она рывком распахнула калитку, на ходу повязала платок вокруг головы и почти бегом бросилась через всю деревню, к дому старосты.
***
Нивью не смущало, что едва-едва рассвело. Она принялась барабанить в дверь, а Лимеон и Терень растерянно замерли во дворе, расчерченном бороздами свежевскопанных грядок. С речки поднимался туман, Золотой Отец показал оранжевый краешек над лесом, и день обещал быть погожим и ясным, по-настоящему весенним. Уже завтра все Княжества будут праздновать до глубокой ночи, уже завтра Золотой Отец проснётся окончательно, чтобы подарить звонкую весну и плодородное лето, а Господин Дорог, как назло, решил лишить Нивью праздника. Нет уж, не бывать тому.
Староста Канек открыл не скоро. Нивья уже подумала, что, скорее всего, перебудила шумом половину деревни, и что сейчас над ней начнут смеяться, но дверь распахнулась, и сонный староста вышел на крыльцо.
– Нивья Телёрх? – удивился он. – Что тебя привело?
Нивья властно указала подбородком на избу.
– Мне нужно с вами поговорить. Не при всех.
Канек посмотрел за спину Нивьи, на Лимеона и Тереня.
– Они тоже хотят поговорить?
– Хотим! – ответил Лимеон. – Это касается нашего брата.
– Что-то с Радором?
Канек недоверчиво хмурился и зевал украдкой в рукав. Всклокоченные волосы и сонные глаза выдавали, что он вот-вот поднялся с постели и был не прочь поваляться подольше. Не дожидаясь больше, Нивья оттеснила старосту плечом и прошла внутрь.
Дом старосты был одним из богатейших в деревне – не дом даже, а почти терем. Крытый двор, внизу – трапезная, три просторные горницы и несколько клетей, наверху – светлицы для хозяев и хозяйских детей и даже небольшая людная палата, где по особым случаям собирались старожилы, чтоб обсудить и решить важные вопросы.
Канек усадил Нивью, Тереня и Лимеона за стол, плотнее запахнул халат и вынес кувшин с морошковым чаем, а за ним – четыре кружки.
– Таошка за скотиной с утра ходит, – пояснил он извиняющимся тоном, объясняя отсутствие помощницы.
Нивья к напитку не притронулась.
– Радор ушёл в лес, – с ходу заявила она. – Вчера над ним загорелся огонёк.
Терень ахнул, Лимеон сжал кулаки и повернулся к Нивье.
– Ты точно это знаешь?
Она кивнула.
– Радор сам мне сказал. Увидел огонёк над изголовьем. Но… Почему он ушёл сейчас? Почему?