Ещё удивительнее: он смотрит на меня. На меня! И не дрожит, не отводит глаз. Меня это начинает раздражать и прежде, чем я задаю вопрос, мальчишка выпаливает:
– Я тебя знаю. Знаю, кто ты.
– В самом деле? – Оскаливаюсь презрительно, сразу начинаю чувствовать к нему неприязнь. Плохим детям – плохие игры.
– Да. – Он отодвигает стакан с недопитым, облизывает губы. В баре единственная лампочка светит грязно-оранжевым, и я не могу понять, бледнеет он или нет. – Ты – Страх.
Выплёвывает слово в пустоту, будто оно давно копошилось у него во рту, скреблось в горле многоногим насекомым, и он не мог дождаться, когда от него избавится.
Я закидываю ногу на ногу, голову подпираю рукой. Оценивающе приглядываюсь к мальчишке. Дотошный и смелый, Правде понравится.
Я не люблю своё имя. С-т-р – звучат как пулемётная очередь, после чего – «ах» – шелестит последним вздохом умирающего. Холодно, не изящно. В годы После я предпочитаю звать себя Алхимиком, но для старых знакомых это имя кажется смешным, а новым я его не называю.
– Что ещё ты обо мне знаешь?
Мальчишка с мрачной решимостью складывает ладони перед собой, прижимает их к столу, чтобы, вероятно, унять дрожь, но голос его твёрд и тих:
– Каждый год ты уводишь детей из домов и убиваешь. Ты раздаёшь сладости в Канун Дня Всех Святых, а в сладостях – какой-то наркотик. Они идут за тобой и больше никогда не возвращаются обратно. Ты… – наконец-то его голос даёт осечку. – Ты увёл мою сестру три года назад.
Вот оно что. Удивительно, что, пережив столько, человечество умудрилось сохранить остатки эмпатии. Речь мальчишки была недолгой, однако он допустил целых три ошибки.
– Нет. – Я горестно качаю головой, будто исковерканные слухи смертельно меня обидели, а не позабавили. – Ты не прав.
О, как я обожаю видеть смятение на людских лицах! Как сладко они искажаются в гримасе недоумения, которая потом меняется ужасом, стыдом или злостью, а иногда – странной смесью из всего сразу. Мой занятный маленький собеседник принадлежит к тому сорту людей, для которых любое неприятие их слов оборачивается гневом.
– Я прав! Я много знаю про тебя! Ты любишь коричневые костюмы, бережёшь их ещё со времён До! Ты полируешь свои пуговицы так, что они блестят даже без света! У тебя седая голова, но никогда не растёт борода! Ты выходишь на охоту в середине осени, каждый раз появляясь в другом городе, забираешь детей и пропадаешь до следующего года. У тебя повязки на запястьях, потому что ты варишь наркотики из своей крови.
– В таком случае, как же я забрал твою сестру? По твоим словам, я каждый год появляюсь в разных местах.