Сейчас же я гоняюсь за драйвом, живу на полную, ищу для себя слабость, за которой можно закрыться от всего. Улыбка стала только оружием, но никак не зеркалом, на котором отражалось мое состояние. Мне не свойственно было улыбаться искренне, без фальши и дерзости. Я сам превратился в нахального и жестокого парня, не знающий такого слово, как «стоп».
И в общей сложности я не должен быть таким слабым перед девушкой, с которой когда-то замутил «драку». Здесь я по той воле, которая потребовалась ей в качестве помощи. На большее я не рассчитывал.
Тяжело вздохнул, запуская руки в волосы. Рядом с ней в голове творилось черт пойми что. Частички прошлого, сломанные за счет рук моего отца, отражались перед глазами смелыми картинками. Это совсем не то, что мне сейчас требовалось. Это, черт возьми, запретное для меня!
Встал на ноги и, как мрачная туча, прошелся вдоль скамейки туда и обратно. Во мне снова появился пепел, что руки произвольно сжались в кулаки, и его не хотелось показывать перед человеком, которого вообще не знал да знать не хочу. В последнюю очередь мне бы захотелось хоть когда рассказать свою проблему — так это ей. Именно из-за ее присутствия что-то бурлило вокруг меня по-другому. Не было того вкуса веселья в очередной учебный год, когда хочется оставить после себя память на долгие годы. Стоило только отойти, не видеть ее, как все было предельно спокойно и без очередного шторма.
Что же мешает мне забыть и выкинуть из своей головы?
Присел рядом с ней и уставился вперед себя, не позволяя взглянуть на нее хоть мельком. Не должен я быть тряпкой. За меня держатся много людей, которые верят в то, что мы — величайшая сила.
— Эрик, с тобой все в порядке? — женский голос выдернул меня из мыслей и привлек тем, что таилась под этим вопросом.
Ее голос — приятная музыка для ушей, но в то же время хочется заткнуть ей рот.
— В порядке, — отмахнулся, не стараясь как-то вывести наружу свое душевное состояние.
— Я же вижу, что это не так.
— Какая ты догадливая, — обернулся к ней, своим высокомерием сбивая с толку еще больше девушку. Ханна нахмурилась, сведя брови на переносице.
Через секунду она сделала вид, что мы вообще не разговаривали.
Прядь волос упала прямо на лицо Эллингтон, когда она наклонилась. Мимику лица можно было с легкостью отгадать. Одно единственное ее движение только подтверждало мои мысли: заправляла выпадающие пряди за уши, нервно прикусывала нижнюю губу и долго касалась своего лба. Ей здесь становилось неуютно рядом со мной.
Я сам уже готов сбежать отсюда с этим своим поганым разногласием в своей голове.