Казачий переход длительностью несколько недель — это не просто обычный переезд людей и лошадей в другое место. Путь от Дона до Камы длинный, и ни один истинный казак не проедет по нему без разбоя. «Прокормиться землёй...», — называл это Ермак.
Деревни, через которые они проезжали, оставались позади опустошёнными и с опозоренными женщинами и девушками. Сопротивляться бесполезно, что-то прятать опасно, убегать тщетно. Набег пятисот сорока казаков — как природное бедствие, которое следует пережить, словно налёт саранчи. О нём можно только предупредить.
Поэтому впереди армии Ермака по большой дуге скакали гонцы, избегая встречи с казаками и предупреждая лежащие на пути деревни.
И так до деревни Новая Опочка. Она лежала в верховье Волги и управлялась деревенским старостой Александром Григорьевичем Люпиным.
Люпин был хоть и не сильным человеком, но достаточно храбрым. Когда к нему прискакали гонцы из последней разграбленной Ермаком деревни, он поднял тревогу.
Собрав мужчин и женщин, он вооружил их палками, железными прутьями, вилами — чем только можно. Кроме того, он решил организовать засаду: половину людей спрятал на берегу Волги. Они должны были напасть с тыла, когда начнётся стычка. Казаки не смогут быстро развернуть лошадей, если их зажмут с двух сторон.
Новая Опочка.
Позже, когда Иван Матвеевич Мушков вспоминал об этой деревне, он говорил, что её создал дьявол, но Бог, должно быть, накрыл покрывалом. «Нам следовало обойти её стороной, — говорил он позже. — Когда я увидел толпу крестьян, то понял — ничего хорошего не жди».
Так и случилось. Ехавшие впереди Ермак и Мушков посмотрели на стоящих на пути людей скорее с издёвкой, чем с беспокойством.
— Сейчас они получат! — весело сказал Мушков, придерживая лошадь.
Казаки остановились и расхохотались. Рёв полутысячи глоток пролетел над тихой землёй и смелыми крестьянами.
— Только не обосритесь! — процедил сквозь зубы Люпин. — Сейчас вы смеётесь, но через несколько минут застонете...
— Этих глупцов можно пощадить, — сказал Мушков, вытирая выступившие от смеха слезы. — Как думаешь, Ермак?
— Ни за что! — Ермак вздёрнул подбородок. Затем вынул саблю и поднял её.
— Сейчас начнётся! — глухим голосом сказал Люпин крестьянам. — Братья, будем защищаться!
Казаки пошли на штурм. Воздух наполнился страшным криком. От испуга жители Новой Опочки побросали оружие и разбежались врассыпную. На дороге остался стоять только Люпин, и Ермак, промчавшись мимо него, лишь задел его лошадью. Староста покатился по земле и упал в канаву, отчего пронёсшиеся над ним две тысячи лошадиных копыт его не растоптали.