Резкий крик разорвал солнечный день. Остяки и вогулы ответили звонким воем. Марина развернула лошадь и тут же заметила, что Мушков потерял самообладание. От страха за Марину он, казалось, забыл всё, чему научился за долгие годы казачества. Вместо того, чтобы остаться с Ермаком, поскакавшим вперёд, он последовал за Мариной.
Вокруг неё бушевало сражение, развевались гривы лошадей, проносились ревущие казаки с опущенными пиками, привставшие в стременах стрелки палили на полном скаку в воинов Бегули, несущихся навстречу.
Даже не получив приказ, казаки развернулись в знаменитый казачий «веер». Сотни скакали на врага широким фронтом, как неистовые дьяволы. Копыта били по пыльной земле, звучали горны, блестели клинки сабель и наконечники пик.
— Марина! — крикнул Мушков. Он забыл про осторожность и выкрикнул её имя. — Стой!
— Иван! — крикнула она в ответ. — Держись рядом!
Они поскакали вперёд, обогнали на своих быстрых лошадях остальных и оказались в авангарде, рядом с Ермаком,.
В жёлтом облаке пыли, пронзительно крича, как стая обезьян, остяки и вогулы неслись им навстречу.
— Ты не должен умереть! — крикнула Марина. — Иван, я люблю тебя!
И тут случилось то, чего в общей сутолоке никто не видел, потому что пыль окутала поле боя, и все смотрели только вперёд, на врага, которого нужно убить...
От резкого толчка Мушков вылетел из седла, покатился по земле и замер, закрыв голову руками в ожидании, что сотни лошадиных копыт затопчут его насмерть. Но он получил лишь несколько ударов, а вокруг поднялась пыль и скрыла его. Он смутно слышал, как вдалеке сошлись две армии и сквозь клубы пыли пронеслись первые смертные крики.
Он сел и увидел, что его лошадь стоит позади, рядом с лошадью Марины, а она сама стояла, расставив ноги, с пистолетом в руке, в сдвинутой на затылок красной папахе, и наблюдала за сражением.
Мушков с трудом поднялся и прихрамывая подошёл к ней.
— Я упал с лошади... — сказал он, выплёвывая пыль. — Впервые в жизни упал с лошади во время атаки! Ничего не понимаю...
— Тебя столкнули! — спокойно ответила Марина.
И тут на неё с криком бросился вогул, прорвавшийся через казачий «веер». Марина подняла пистолет, быстро прицелилась и выбила желтолицего всадника из седла. Мушков выхватил из её руки пистолет и растерянно уставился на неё.
— Столкнули? — повторил он.
— Да, я столкнула тебя с лошади! Ты должен жить — и ты жив! Я люблю мужчину, а не крест на холме. Мушков, я так счастлива, что мне это удалось...
Она встала на цыпочки и поцеловала его.
— Я погиб! — тихо сказал Мушков. — Ради всего святого — я больше не казак...