Всё произошло неожиданно... Высокий берег Туры кишел людьми, словно муравейник, на казаков пролился дождь стрел, свист которых сопровождался пронзительными криками.
— Их командир — идиот! — усмехнулся Ермак.
Струги плыли посреди широкой реки, и стрелы редко долетали до цели. Иногда они летели так медленно, что казаки со смехом ловили их руками на излёте.
— Стрелкам приготовиться! — приказал Ермак.
Приказ полетел от струга к стругу, стрелки с ружьями прижались к бортам лодок, насыпали порох на полки и взвели курки.
— Пли! — скомандовал Ермак.
Три залпа разорвали тишину светлого, прекрасного осеннего дня. На таком расстоянии пули не всегда попадали в цель, но эффект был потрясающим. Невысокие узкоглазые воины на берегу Туры упали на спину. Затем перекатились на животы, уткнулись лицом в траву и замерли. Они не понимали, что происходит. Небо было чистым, солнце светило ярко, и все же на них свалился «гром небесный». Такой гром они никогда раньше не слышали. Несколько градин упали из ясного неба и ударили некоторых их товарищей с такой силой, что те с криком катались по траве, обливаясь кровью. А потом умирали.
Эффект поразил даже Ермака. Он не предполагал, что воины Кучума не знали ни пороха, ни свинца. Как в древние времена, они сражались исключительно стрелами и копьями, кривыми саблями и топорами.
— Сибирь уже наша, братья, — сказал Ермак гетманам и сотникам.
Они причалили к берегу Туры, высадились и увидели вдалеке большое поселение. Это был город Чинга-Тура, нынешняя Тюмень. Татары ждали перед городом, впереди выстроились лучники, за ними всадники. Артиллеристы выгрузили на берег три маленьких пушки и установили их на позиции.
— Прежде чем они привыкнут к пороху, мы завоюем всю Сибирь! Эта земля наша!
Мушков разыскал Люпина, сидевшего в последнем струге с больными и ранеными. Марина передавала приказы Ермака о боевом порядке, который он задумал.
— Сейчас самое подходящее время, отец! — сказал Мушков. — Ты должен удержать Марину! Татары — мастера в стрельбе из лука, я знаю это по опыту. Неужели мы вместе не одолеем Мариночку?
— Ермак будет её искать.
— Пусть вывихнет ногу, чтобы больше не могла бегать!
— Варвар! — огрызнулся Люпин. — Ты хочешь искалечить мою дочь?
— По-твоему, я должен стать вдовцом, даже не женившись на ней?
— А ты? — спросил Люпин. — Куда ты спрячешься? Чем вдова лучше вдовца?
— Александр Григорьевич, — почти торжественно сказал Мушков, — я о себе позабочусь. Но я хочу, наконец, наконец... — запнулся он, — снова иметь добычу! Придумай, что делать с Мариной, или я принесу тебе дочку, замотав её в покрывало!