– Но я попросила крыс… – начала Кайя и тут же осеклась.
Действительно, мало ли, что в темнице произошло этой ночью. А что, если Сетору устроили побег раньше, чем явились хвостатые и вечно голодные посетители? Уверенность, что с советником по торговле покончено, должна быть подкреплена чем-то посерьёзнее сообщения о загадочном исчезновении. Что, если Сетор на свободе и уже готовит очередной удар, чтобы нанести его в самый неподходящий момент?
Мысль попросить крыс явиться с докладом о проделанной работе чародейке как-то не пришла в голову. Да и был бы понятен такой доклад? Кайя приходила в неизменный восторг всякий раз, когда животные прислушивались к её просьбам, но связь эта была какой-то односторонней. Ответных пожеланий никогда не было (а может и были, но девушка этого не понимала).
По крайней мере, до сих пор.
– Схожу в темницу. Разберусь, что там было, – резюмировал Алдар со вздохом.
Он думал примерно о том же: надо убедиться, лично. Завтрак (очень даже неплохой, никакой подгоревшей каши там, конечно, не было) подождёт.
– Мы все прогуляемся, – Раваль с хрустом размял пальцы. – Мало ли… Только вот с чего ты взял, что нас пропустят? Ты всё ещё советник в Гатвине?
Алдар пожал плечами. Формально да, но весь город знает, что его самого сажали в темницу, откуда тот бежал, а вовсе не был освобождён решением суда. Вдобавок, он, возможно, расправился с Данмером. Часть стражников ему безусловно подчинялась, но не все же!
Кстати, надо бы заканчивать с безвластием в городе… Бургомистра нет, совет неполный: судьба Сетора пока неизвестна (хоть и незавидна, скорее всего), а статус самого Алдара всё-таки под вопросом, как ни крути. А кто-то ведь должен продолжать ведать торговлей, следить за миром и спокойствием, да и в целом – управлять Гатвином.
Только вот кто?
Впрочем, это может ещё немного подождать.
Привратник в темнице сначала поколебался, пускать Алдара (да ещё и со спутниками) или нет, но присутствие Кайи положило конец сомнениям.
Конечно, пускать. Спасительницу города сейчас, не задумываясь, пустили бы не то, что в городскую темницу, а в любой дом, расстелив парадный ковёр у входа и предоставив лучшую (или единственную в доме, что ещё ценнее!) кровать, если та вдруг попросится на ночлег.
Четвёртая камера располагалась в подвале, где условия действительно были наихудшими. Сюда вела криво сложенная каменная лестница со ступеньками разной высоты и ширины.
Дагор, превосходно видевший в темноте, сочно, даже с каким-то восхищением обругал криворуких каменщиков. Мол, если стараться специально, такую безобразную кладку устроить всё одно не получится. Даже, если выпить перед этим три бочонка хорошо выдержанного эля. Даже со связанными руками.