— Что это? — выдохнул прямо в ухо неотступно следующий за девушкой Ульв.
— Кровь. Будто бы сам не видишь, — Ялику передернуло.
— Колдовство это черное, — пробубнил Ульв, изумленно наблюдая за тем, как рубиновые разводы на пальцах ворожеи вдруг запузырились и растаяли без следа, в мгновение ока, превратившись в струйки легковесной черной дымки. — Ты уверена, что сладишь с этим зловредством?
— Боюсь, что теперь у меня и выбора-то особо нет, — решив не кривить душой, честно призналась Ялика. — Слишком все плохо. Если этому конец не положить, то зло черное по миру, словно клякса, расползаться начнет. Может, кто средство и найдет, как с бедой этой справиться, да только вот народу немеряно поляжет. Нет, способ Моровую Деву упокоить, точно найдется, он у нас и сейчас перед глазами, — сотни ни в чем не повинных, своими жизнями, кровью своей бестию удержавшие. Но кто поручится, что через десяток-другой лет, кто-нибудь снова сюда не угодит да заклятие по дурости своей не нарушит?
Ярл задумался, а потом, неожиданно, упрямо тряхнул головой, отчего бусины в его бороде, столкнувшись друг с другом, скорбно тренькнули. В тягучей тишине крипты этот короткий, отрывистый звук показался всем чуть ли не тревожным гулом набата, предвещающего грядущее несчастье.
— Ну, раз так, — заключил Ульв наконец, попытавшись растянуть губы в неком подобии ободряющей улыбки. Впрочем, получилось это у него из рук вон плохо. — То, полагаю, у нас с ребятами тоже выбор не богатый? Либо сдюжим, либо погань моровая нас так или иначе в могилы сведет. Только от того, если тебе верить, еще и сильнее станет.
Девушка горестно промолчала, бросив через плечо на разом поникшего северянина короткий, полный сочувствия и печали взгляд.
— Начнем? — собравшись с духом, как-то буднично осведомилась Ялика, будто бы это не ей предстояло вступить в схватку с чудовищным порождением мира мертвых, лишь по нелепой случайности получившим свободу от многовековых оков могущественного заклятия.
Северянин, пожав плечами, просто кивнул в ответ и отрывистым взмахом руки подозвал своих товарищей, которые в молчаливой растерянности топтались у спуска в крипту, то и дело, бросая встревоженные взгляды в сторону своего предводителя.
— Командуй, пресветлая, — с достоинством разрешил ярл. — Сказывай, что делать, а я уж переведу этим остолопам.
Обрадованная добровольной покорностью северян, Ялика деловито извлекла из недр верной котомки настороженно сверкнувший в полумраке стеклянный пузырек, наполненный какой-то вязкой, мутно-зеленой жидкостью.