Не ожидавший ничего подобного Добрыня только и смог, что оттолкнуть оцепеневшую девушку в сторону, отчего та, неловко споткнувшись, растянулась на дощатом полу.
Разочарованно скуля, существо проворно развернулось и приготовилось снова напасть.
Словно из ниоткуда возникший кот бесшумно налетел на крысеныша-переростка и, вцепившись тому зубами в горло, начал раздирать когтистыми лапами безволосую шкуру. В одно мгновение все было кончено. Перекусив гортань существа, меша оставил недвижимый труп противника и принялся отхаркиваться, с отвращением сплевывая черную кровь, заполнившую пасть.
— Ты это хотел показать? — задыхаясь от возмущения, спросила Ялика, поднимаясь с пола. — Не трогай!
Услышав гневный окрик ворожеи, Добрыня, собравшийся было за хвост поднять труп создания, немедленно отдернул руку.
— Он, — здоровяк бросил сумрачный взгляд на изуродованные останки товарища, — не единственный, кто ушёл живым от напавшей твари. Был ещё один. Умер до того, как я успел хоть что-то вызнать. Тоже после смерти превратился в страховидло. Поэтому-то за тобой и послал, едва понял, что и второй не жилец. Ялика, кивнув и сочувственно глядя прямо в глаза отчего-то замявшегося Добрыни, произнесла:
— Наверняка подумал, что если я не помогу, то ты спасешь хотя бы его душу, убив до того, как он обратится.
Здоровяк промолчал, но глаза не отвел. Взгляд Добрыни снова сделался твёрдым и собранным. На скулах заиграли желваки.
— Ты ведь видела этих тварей раньше? — с пугающей настойчивость в голосе спросил он.
— Да, видела, — не стала отпираться ворожея.
— И?
Ялика задумалась. Неужели жертва Мортуса оказалась напрасной? Он так и не смог освободиться от оков своего греха, надолго ставшего для него невыносимым проклятием? А ненасытное чудовище, затаившееся где-то за гранью приговоренного мира, вновь протянуло свои лапы к содрогнувшейся от животного ужаса реальности? Нет, она своими собственными глазами видела, как величественная Мара увела за собой освобожденного Мортуса в вечное царство смерти. Видела, как рухнули цепи, накрепко сковывающие его душу. Видела, как разрывалась связь между ним и тем чудовищем, что, подобно кукловоду, прячущемуся за ширмой, обрекла этого несчастного человека на вековечное служение, умело дергая за ниточки жажды неотвратимой мести и безграничного отчаяния.
Врата должны быть наглухо запечатаны.
Однако смердящий изуродованный труп воина и вылезшее из его заживо сгнившего чрева кошмарное создание красноречиво говорили об ином. Только на этот раз жаждущий разрушения вечно голодный монстр, притаившийся где-то за пределами реальности, нашёл иную лазейку.