— За свои ошибки да промахи нам всем рано или поздно ответ держать. — И помолчав, добавила уже громче: — Не кручинься. Теперь на свете хоть одним чудовищем меньше будет. С детьми-то что?
— Их староста приютил, — ответила Ялика, тоскливо разглядывая дно опустевшей кружки. — Сказал, дескать, сам детей да внуков не нажил, так пущай на старости лет чужие отрадой сделаются.
— Надо бы за Лелей приглядеть, — пробормотала Яга, подливая воспитаннице свежий чай. — Смышленая да смелая девица подрастает. Придет время, может, и в ученицы возьму. Это ж надо супротив упыря с голыми руками! Не каждый мужик сдюжит, а тут ребенок малолетний!
К вечеру извилистая тропинка неожиданно вынырнула из темного леса и змеей устремилась через заросшее невысокой ярко-зеленой травой поле к виднеющемуся чуть вдалеке пригорку. Пузатый мохнатый шмель басовито зажужжал над плечом Ялики, норовя усесться на яркий цветок, вышитый на ее сарафане.
— Вот глупый, — усмехнулась она, прогоняя того взмахом руки.
Шмель досадливо загудел и, сделав размашистый круг над головой девушки, скрылся в небесном мареве.
Из глубины леса раздался довольный смех, похожий на уханье потревоженного филина. Ялика обернулась к чащобе и беззлобно погрозила кулаком.
— Леший, проказник, — добродушно произнесла она. — Смотри у меня! И на тебя управа найдется, ежели добрых путников промеж трех елей водить будешь.
В ответ донесся все тот же ухающий смех, с готовностью подхваченный раскатистым эхом. Молодая ворожея негодующе покачала головой и, подставив лицо ласковым лучам заходящего солнца, торопливо зашагала по извилистой тропинке.
За невысоким пригорком притаился крохотный хутор. Добротный бревенчатый дом, просторный хлев, каменный колодец, с любовью возделанный огород да ухоженный яблоневый сад — вот и все нехитрое хозяйство, окруженное деревянным забором с резными воротами. Вокруг повисла гнетущая тишина. Лишь стая ворон, кружащая высоко в небе, оглашала окрестности тревожным карканьем. Ялика проводила воронье обеспокоенным взглядом и нервно поежилась.
Цветущий хутор не производил впечатления покинутого, но отсутствие мало-мальски заметных признаков жизни и распахнутые настежь створки ворот наводили на тяжелые размышления о судьбе его обитателей.
— Есть кто? — громко спросила она, с опаской входя на пустынный двор и тревожно оглядываясь.
Слюдяные окна молчаливо блеснули в ответ лучами багровеющего солнца, окрашивая все вокруг в алеющие цвета крови, да налетевший порыв показавшегося ледяным ветра коварно звякнул подвешенным над колодцем жестяным ведром, заставив Ялику трусливо вздрогнуть.