На меня накатила горечь. Этот урод не только взял меня сегодня вечером силой, но ещё и даже не озаботился тем, чтобы подумать хоть на минуточку о средствах контрацепции.
А что если я забеременею от него?
Эти мысли заставили скривиться.
Ну почему это происходит именно со мной, Господи? Что же я такого сделала? Чем провинилась?
Почему, когда я скулила вчера зажатым ртом, пока этот гад, довольно жестко имел мое тело, мой брат и эта девушка, усердно делали вид, что они глухие, и совершенно, ничего не слышат? Почему он осмелился сделать это со мной? И даже близость этих людей, совершенно его не остановила….
Сама не замечаю того, как ложусь на кровать в позу эмбриона и начинаю смачно всхлипывать.
Ну и пусть, что она всё видит. Плевать! Мне так плохо, что сейчас ничего не имеет значения….
— Где мой брат? — спрашиваю девушку, которая с интересом наблюдает за мной. Знаю, радуется моему подавленному состоянию. Стерва.
— В комнате. — она подходит ближе и садится на кровать. — Ты что, плачешь?
— А ты не видишь? Ты идиотка, что ли? — вскрикиваю я. — Ты меня не слышишь? Позови сюда Стаса….
— Ты лечись, слышишь, чокнутая. — ворчит Смирнова и покидает мою комнату, с явным недовольством.
— Сама такая, — шепчу этой мегере, и хватаюсь за живот. С самого утра он поднывает и раздражает меня. А между ног вообще, ужас. Там как будто нождачкой терли. И хотя боль теперь скорее ноющая, это ситуацию не сильно спасает. Даже не знаю как пойду в институт. Да и не уверена, что это стоит делать.
Когда она уходит, я наконец, могу побыть одна и хоть немного могу успокоиться. Замечаю, что лежу голая на собственной кровати и с новым бельем. Поднимаю одеяло и смотрю вниз. Крови и алых следов на простыне нету.
Видимо, он вчера вымыл меня и перестелил постель. Или это сделала я сама, не знаю. Все как в тумане, и совершенно не хочется ни о чем задумываться.
Стас появляется через десять минут сонный и недовольный.
— Тань, что за дела? Какого лешего случилось, что ты будишь меня в такую сраную рань?
Всхлипываю и прижимаюсь к брату всем корпусом. От накативших чувств начинаю плакать в голос. Он такой большой и сильный, что кажется, защитит меня от всего.
Вот только не защитит. Не сможет. Кремень вчера отлично дал мне понять, что именно он сделает со Стасом если он внезапно вмешается в это дело. Доставлять проблемы брату, мне бы не хотелось.
Или рассказать? Может все не так плохо?
Смотрю на него и не знаю что делать…. Он вроде бы спокоен, и ничего не боится. Но сможет ли он мне помочь?
Не знаю….
— Танюш, да что с тобой такое? — братец серьезно расстроился и теперь смотрит на меня с удивлением и заботой. — Ты заболела, сестренка? Может вызвать врача?