– Заткнись, – хрипло выдавил Винсент. Шпага из пальцев его выскользнула; руки опустились. Альберт, самодовольно ухмыляясь, приподнял подбородок.
– Кто бы мог подумать, что с тобой будет так легко справится, Венсен. А ведь я надеялся сполна ощутить ту силу, о которой ты…
Закончить он не успел. Винсент, не говоря ни слова, медленно поднял опущенный, было взгляд, в упор взирая на своего несознательного потомка.
Тот зашатался. Пол под его ногами словно пошел волной, плиты его поднялись, вздыбились, зашатались, не давая твердо стоять… Альберт, пытаясь обрести равновесие, отступил на шаг, на другой и, наконец, все-таки не удержавшись, упал на одно колено.
Винсент продолжал смотреть на него. Плиты тихонько дрожали, не давая возможности магу опять подняться на ноги, мешая ему сконцентрироваться, не позволяя снова атаковать. Победа, казалось, уже была за хранителем памяти.
Роман, вполне довольный таким исходом, медленно, не слишком уверенно, но все-таки широко улыбнулся и хлопнул в ладоши.
– Брависсимо! А можно на бис?
Что-то глухо грохнуло. Альберт, которого прозвучавшие слова, похоже, только подтолкнули к действиям, Альберт, до сей поры удерживающийся на одном колене лишь благодаря тому, что цеплялся обеими руками за шпагу, вдруг выпустил оружие и открытой ладонью уперся в пол. Он ничего не сказал, не произнес ни слова, не сделал ни одного дополнительного движения, но плиты пола, до сей поры вздыбленные, как морские волны, вдруг шатнулись и с глухим хлопком вернулись на свое место. Пол выровнялся, переставая дрожать, и мастер легко поднялся на ноги, немного выпрямляясь. Шпагу он оставил вонзенной между плит пола, вероятно, полагая ее более не нужной и с интересом склонил голову набок.
– Смело, – коротко характеризовал он и, приподняв правую руку, медленно, будто с усилием, сжал пальцы, тотчас же резко раскрывая их.
Ближайшее к хранителю памяти дерево вдруг брызнуло щепками; каждая из них занялась пламенем. Невероятное количество маленьких огней, полыхающих деревяшек осыпало новоявленного мага горячим дождем, заставляя, невольно прикрывая голову руками, немного попятиться.
Людовик, наблюдающий за этим, негодующе топнул. Ему безмерно хотелось вмешаться в бой, хотелось затушить это пламя, хотелось помочь еще явно не привыкшему к магическим сражениям Винсенту, но позволить он себе этого не мог. Во-первых, сам хранитель памяти приказал им не лезть, а во-вторых, дядюшка, скорее всего, не позволил бы этого.
Впрочем, ла Бошер уже успел сориентироваться. Резкий ураганный порыв ветра, налетевший из ниоткуда, словно бы образовавшийся прямо здесь, на этом небольшом пространстве, подхватил полыхающие щепки и, закружив их вихрем, швырнул в мастера, возвращая ему обратно то, что он натворил.