— Не понял — что в поезде такого хорошего случилось, что ты такой довольный?
Но я лишь пожал плечами:
— Выспался.
— В этом уродском поезде? — изумленно выдохнул Кот, отбирая у близнецов свой чемодан.
— Ну а что такого? — отозвался я, параллельно вырывая багаж у хрупкой Мари, — Нормальный транспорт. Если бы еще Кир с Дэном не храпели в две глотки — вообще бы всё четенько было.
— Вранье! — в один голос воскликнули вездесущие близнецы.
— Ага, как же, — хмыкнул я, кивая в сторону Данчук, — Даже Маша с вами купе делить не захотела. Ехала отдельно, как бедная родственница
Но Данчук лишь улыбнулась:
— Ребят, мы бы всё равно все не поместились. Купе рассчитано на четверых.
— Видите? — кивнул я близнецам, — Она уже и отмазку придумала. Всё, чтобы вас, балбесов, не обидеть.
Кажется, Кирилл думал полезть на меня с кулаками, но брат вовремя его остановил, сверкнув в мою сторону грозным взглядом. Как будто меня это могло напугать. Малыши едва доставали мне до плеча, и даже при всем желании в драке против меня они бы не выстояли. С — скромность.
Как ни странно, в тот раз буфером и примиряющим фактором решил выступить Кот, дав Маше отдохнуть. Тронув меня за плечо, он спокойным тоном произнес:
— Так, ребята, брейк. Все устали, у всех нервы сдали за эти полтора месяца. Предлагаю прямо сейчас разойтись — и не видеться ближайшие два дня.
— Поддерживаю предыдущего оратора, — кивнула Мари, — Можно даже три дня. Но не больше — намечается один интересный проект, который уже нужно начать прорабатывать. И мне понадобится помощь каждого из вас.
— Что за проект? — мигом включился я в разговор.
Но рыжая лишь качнула головой:
— Всё потом. А лично сейчас я направляюсь домой, к мужу и дочери. И вы тоже отдыхайте. Считайте это указом начальника.
— Есть, босс! — шутливо отдали честь девушке близнецы, и первыми убежали прочь с перрона.
Я только головой покачал. Вроде минуту назад эти двое умирали и хотели спать, и всё — уже уструячили в неизвестном направлении. Молодость, одним словом, что с неё взять.
Мы с Котом тоже решили не задерживаться, и отправились домой. В такую пустую и такую родную квартиру. Скинув вещи, я лег поперек кровати и довольно улыбнулся. Какой же это был кайф! И как мало нужно было человеку, чтобы его ощутить — всего лишь оказаться в родных стенах и растянуться на любимой кровати. В одиночестве — таком желанном, после полутора месяцев непрекращающейся возни и болтовни близнецов.
Правда, в одиночестве я кайфовал ничтожно мало. Не успел я как следует расположиться на кровати, как в комнату, как и всегда без стука, ввалился мой сосед и по нелепой случайности — мой лучший друг.