— Один раз! Ну совсем один разочек! — умолял меня брюнет, стоя перед кассой.
— Ты смерти моей хочешь? — мрачно поинтересовался я, глядя на стремительно проносящийся по рельсам вагон и слушая испуганные (как мне кажется) крики пассажиров.
— Ты — Ефим Грозный, действующий чемпион мира! Тебя не должны пугать такие штуки!
Я бросил на друга полный здорового скептицизма взгляд и поинтересовался с легкой насмешкой:
— Ты вообще помнишь, что мы чемпионы по уличным танцам? Как это, черт возьми, может помочь здесь, один на один с механическим монстром?
— Ну, если ты не зассал танцевать перед многотысячной толпой — какой-то там вагончик не может напугать тебя.
Вздохнув, я мысленно перекрестился и, бросив еще один взгляд в сторону горок, кивнул:
— Ладно, один круг — и ты больше никогда ко мне не лезешь.
— Ура! — вскрикнул Демид, тут же оборачиваясь и доставая телефон, — Парни! Вы обязаны это снять!
Тут же как из ниоткуда возникли двое чертят — Денис и Кирилл, которые плотоядно улыбались и потирали руки в предвкушении. От неожиданности я попятился, с недоверием глядя на них.
— Не понял, — протянул я, — Что значит — нужно снять? Мы так не договаривались.
— Ой да ну брось! — хлопнул меня Котов по плечу и потащил в сторону касс, — Исторический момент, в конце концов. И для сайта будет прикольно. Должны же фаны знать, как мы развлекаемся.
Как я пережил следующие двадцать минут — одному Всевышнему известно. И это если учесть тот факт, что я не особо верующий. Дэмвзял нам билеты на самые первые места, в носу вагончика, и уже только за это мне хотелось его убить. Но слово свое держать нужно, поэтому, скрепя сердцем, я уселся на предложенное место.
Так сильно я не орал никогда в жизни. Вцепившись в поручни так, что пальцы побелели, я молился всем известным мне богам и надеялся, что со стороны мое лицо не напоминает мину слабоумного. Хотя, под конец меня уже волновало не это, а содержимое моих штанов. Вашу мать, чтобы я еще хоть когда-нибудь согласился на подобную хрень! Утешало только одно — сидящему рядом Дему было так же стремно, как и мне. А уж когда на резких виражах его голос переходил в разряд ультразвука — это был просто бальзам для моего сердца.
Когда адская машина, наконец, остановилась, я на негнущихся ногах буквально выпал из вагончика и едва сдержался, чтобы не начать целовать землю.
— Ну, признаю, — послышался слабый голос Демида, — Это была не самая гениальная из моих идей.
Обернувшись, я увидел, что мой лучший друг слегка позеленел и, кажется, пожалел, что перед поездкой плотно перекусил. Это наполнило мою душу чувством мрачного удовлетворения, и я выпрямился, глядя на друга взглядом, не предвещающим ничего хорошего.