Когда я прижалась щекой к его могучей груди, он ласково потерся подбородком о мою макушку и засмеялся:
– Эта девочка всегда хорошо пахнет! Лина, неси ужин. И ветошь для Когтя – наша крошка кого-то убила по дороге домой!
Дядюшка не молод – но нюх у него по-прежнему как у котенка, который идет на запах молока в блюдце.
Родная сестра моей матери, жена Распута, Рыжая Лина – прозванная так за красноватый оттенок шерсти – внесла поднос, уставленный яствами. Поставила его на стол и тоже обняла меня, потерлась носом о мой нос. Нет ничего трогательнее двух амимар, приветствующих друг друга. И – кстати – нет ничего страшнее их поединка!
– Давай Коготь сюда, я почищу. А ты поешь!
– Держи оружие чистым, – назидательно заметил Распут, придвигая к себе блюдо с огромным карпом, у которого из пасти торчала веточка кошачьей мяты, – клыки – белыми, а когти – смертоносно острыми! Ты – амимара из рода Шарен…
– …Хищник из Хищников! – улыбнулась я, заканчивая девиз рода и тоже придвигая к себе различные тарелки и судки.
– А где Транш? – Тетушка, устроившаяся у окна, подняла голову. – Он отправился тебя встретить, когда почувствовал неладное.
– Остался проверять карманы напавших на меня идиотов.
Я вгрызлась в куриную ногу, и сок потек по подбородку. Лина нашпиговала птицу травками, сливочным маслом и беконом. Была бы она человеком, а не амимарой – клык даю – добавила бы еще вонючий корнеплод с названием чеснок! Это тот, который настаивают в водах из родников Пантеона для отпугивания привидений, нежити и темных духов!
– Любопытство сгубило кошку, – заметил Распут, обгрызая плавники и закусывая их мятой. – Тем более что ты все выгребла из их карманов, ведь правда, детка?
– Конечно, – с набитым ртом отвечала я. – Мне досталось аж три Билета. Хватит еще на один пай!
Не стоило этого говорить!
– И все-таки я не понимаю! – Тетушка раздраженно метнула мне Коготь. Я едва успела выхватить его из воздуха – сколько лет прошло, Лина погрузнела, но старые навыки не забываются! – Почему ты не хочешь жить здесь? Зачем тебе хибара на окраине, у самых болот? Разве те три комнаты в мансарде, что считаются твоими в нашем доме, тесны или бедно обставлены? Или я плохо готовлю? Конечно, я понимаю, курица жестковата, а…
В мгновение ока я оказалась рядом с ней и обняла за голову. Только не давать ей расстроиться по-настоящему!
– Люблю тебя и дядю, как родителей! – сказала я, глядя в ее золотые глаза, глаза клана Шарен. – Я благодарна вам за все – за свою жизнь, за то, кем стала, чем живу и как зарабатываю. А твоя стряпня – вкуснейшая во всех мирах! Но я больше не котенок. Я Шарен Мяк Шарен – та, что гуляет сама по себе. И иногда мне нужно побыть одной. Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя, как говорят люди, сукой!