На вошедших дама посмотрела внимательно, но без тени надменности, которую вполне можно было ожидать от подобного создания. Во взгляде этой лакшери-особи была лишь цепкая хватка хищника без намека на участие. Она охраняла своего хозяина. Анне это было понятно, но суть отношений между нижней и верхним в этой паре была настолько иной, несравненной с глубоким взаимопроникновением сабки и ее Мастера, что даже думать об этом, сравнивать было не комфортно.
— Вас примут через десять минут. Присаживайтесь, — произнесла дама и продолжила, глядя в монитор, что-то набирать на клавиатуре с невероятной скоростью.
Ровно через десять минут дама, оторвавшись от монитора, взглянула на посетительниц почти приветливо.
— Проходите, вас ждут, — сказала она и вновь занялась набором текста.
Никаких распоряжений по телефонной или селекторной связи, никаких окриков из-за двери шефа при этом не поступало. Не было даже какого-нибудь архаичного звона колокольчика. Анастасия и Анна проследовали в кабинет за следующей дверью походкой синхронисток.
Кабинет бога оказался уютным, скромных размеров и был обставлен эклектично, вне стиля, что само по себе уже создавало стиль. Так же, как хаос — это тоже система координат.
На многочисленных полках книг было не так много, зато в невообразимом количестве хаотично располагались всевозможные артефакты. Создавалось впечатление, что они спорадично появлялись здесь в течение длительного времени и занимали свободные места, соответствовавшие их ранжиру, размеру, достоинству.
Христианские иконы соседствовали с цитатами из Корана, выведенными золотой вязью по древним холстам. Статуэтки Осириса, что держал в руках хекет и нехеху, скипетр и цеп, Сета с ослиными ушами, шакалолицего Анубиса, Мина с непропорционально огромным фаллосом перемежались с медитирующим Буддой, толстым Хотэем, танцующим Шивой.
Долговязый Дон Кихот на деревянном коне направлял копье в обнаженного витрувианского человека. Фарфоровая баба в каком-то национальном костюме, подбоченясь, улыбалась бюсту Наполеона. Гравюры Маурица Эшера скромно серели рядом с раскинувшим алмазные крылья имперским орлом. Ножи и дуэльные пистолеты, кадуцей и меч-бастард, римский скутум и бронзовый баклер, оскаленные ацтекские маски и лики святых… И еще много-много-много чего другого.
Анна даже растерялась от такой концентрации культурного наследия. Словно многовековую историю этого ванильного мира слили в колдовской керидвен, замешали, потом пропитали этой смесью ветошь, которую тут же выжали в бутыль, разлили все это по бокалам и подали к столу.