Анна, по-деловому собравшись на рабочем месте, внимательно слушала первого просителя. Тот сидел в пол-оборота, через стол, и потому видимыми оставались только бюст да правая рука с тонкими пальцами, на одном из которых блестело простое обручальное кольцо. Пальцы спокойно возлежали на столешнице, речь лилась складно и размеренно — никаких признаков нервного напряжения. Коричневый кожаный портфель посетитель пристроил в ногах, под стулом, на котором сидел.
Человек говорил, словно читал с листа диссертацию. Определенно визитер готовился к докладу, вынашивал мысль и пришел в резиденцию Меня с уверенной, обстоятельной, взвешенной позицией. Может, пришел не в первый раз. Анна поняла, что визитер и не надеется получить сегодня окончательный положительный ответ. Он, скорее, добивается своего не мытьем, а таки катанием.
Минут двадцать звучали пролегомены, вводные тезисы, порой настолько разобщенные, семантически не привязанные один к одному, что Анна поставила под сомнение психическое здоровье собеседника. Вопросительно посмотрела эмиссар на своего адъютанта — через плечо, снизу вверх. Анастасия стояла за спиной подопечной, всем своим видом выражая глубокую заинтересованность и пристальное внимание. Когда Анна обратилась к подруге за спасением, Анастасия мягко, с пониманием, положила руку Анне на плечо.
— Все, что Вы рассказываете, чрезвычайно занимательно, — прервала Анастасия Ярославна разговорчивого гостя — аккуратно, с уважением, однако твердо и решительно. — Но я и госпожа секретарь протокола хотели бы сберечь Ваше драгоценное время и перейти непосредственно к сути вопроса. Как мы поняли, Вы подводите нас к необходимости временных коррекций, что, как все мы знаем, связано с изменением линейной структуры времени. Так ли мы Вас услышали?
— Так, — согласился визитер. — И не так. Наша история действительно перегружена довольно неприглядными событиями, которые, в свою очередь, повлекли за собой уж вовсе не желательные последствия. Безусловно, неплохо было бы провести некоторую… эээ… зачистку. Но временные коррекции, на мой взгляд, — это излишнее роскошество. И притом достаточно опасное.