Все остальные холостяки в прошлом были женаты. Первый же такой собеседник оказался вдовцом. Полтора часа за столиком в кафе за чашками с остывшим чаем он рассказывал о безвременно ушедшей супруге. Задавал вопросы, Настя отвечала. Изучал взглядом. Настя ежилась. Он сравнивал, и Настя отчетливо понимала, что проигрывает в сравнении. Не заладилось — вдовец все еще был женат, пусть жена и оставила его в одиночестве.
Были еще разведенные. На них Анастасия угробила полтора года жизни, хотя определенная польза все-таки была: конечно же, опыт — это во-первых, а во-вторых, Настя сумела сбежать от мужа и даже получила от него — не сразу, со временем — «отпускную индульгенцию», официальный документ о разводе.
И еще Анастасия поступила в вуз. Один из ее покровителей был настойчиво повернут на идее саморазвития. Он даже оплатил первый семестр обучения, а до второго семестра их отношения не дотянули. Но институт Настя не бросила — студенчество увлекло ее атмосферой умных разговоров ни о чем, небрежной интеллигентностью, аристократической свободой золотой молодежи от материальных проблем.
О том, чтобы найти себе пару среди сверстников на факультете, не могло быть и речи: студенты дерзки, безразличны к отказам, слишком уверены в своей молодости и слишком равнодушны к сторонним судьбам, чтобы подставлять плечи под бремя Настиных забот.
Парни (да и девчонки) с курса звали тусить, звали любить, звали путешествовать, но все — на равных, вскладчину, а вот как раз вкладывать Насте было-то и нечего. Да и не хотелось — дети, лишенные родительской опеки, взрослеют рано. За буйством молодых Анастасия наблюдала извне, научаясь, подражая, перенимая, делая выводы, — все это разумом, а не чувствами, без полного погружения. И снова поиски состоятельной верной поддержки.
Следующим попечителем девушки стал восточный красавец — пылкий, буйный, романтичный брюнет. За плечами он имел чуть более четырех десятков лет и два гражданских брака. Он был щедр на обещания, скор на предложения и настойчив в ожиданиях. «Увезу тебя я в райские широты!» — пообещал мачо. «Почему бы и нет?» — подумала Настя.
Как только восточный красавец обзавелся согласием девушки, он немедля приступил к укреплению победных позиций. Первым делом он перекрыл финансирование, лишив Настю возможности совершать самостоятельные покупки. Затем он ввел обязательное инспектирование Настиного мобильного телефона, как плановое — по вечерам, так и внеплановое — в любой момент.
И в качестве триумфального аккорда он отобрал у Насти ключ от входной двери. Теперь она могла выходить в город только в сопровождении «гражданского мужа», как он сам себя называл. Законы были установлены, им нужно было следовать. Либо бежать.