К числу полумифических личностей, посещавших чтения, относился также некий Щербин, человек несуразный и мрачный. Был он ближе к пожилым годам, одевался неряшливо — в штаны и расползавшийся по ниткам старый свитер. Сидел в углу с папочкой — там были бумаги. И молчал, слушал других. Ходил слух, будто он — анархист, работает над утопическим романом, который перевернет мир. Как-то Чукин даже осторожно спросил у Щербина:
— Простите, вы анархист?
— Нет, — буркнул тот и так свернул глазами, что Чукин решил, что собеседник скрывает мощь своих анархических дум. "Он не так прост", — говорил потом Чукин, — "Он просто затаился. До поры до времени".
И вот однажды вечером, когда погода за окном стояла наиболее мерзкая, Щербин еще до чтений вслух предположил:
— Может я вам сегодня почитаю…
Ноликов посмотрел на Чукина, Чукин на жену — все трое обменялись значимыми взглядами. И поползла, стала множиться и делиться молва — Щербин будет читать! Понятное дело, все авторы старались декламировать свои рассказы как можно быстрее. А Щербин, как назло, тянул. Наконец он встал и, словно разминая затекшие члены, вышел на середину комнаты. В руках его была знаменитая папка.
Щербин развязал на ней веревочки и раскрыл папку — показал всем — папка была пуста.
— Сюда я буду складывать листы, — сказал он. И начал ждать, когда его спросят.
— Какие листы? — нарушил тишину Чукин.
— Моей будущей книги.
— О чем?
— Одним суждено прокладывать дорогу, другим — по ней идти. Что вы знаете про атомную энергию?
— Это самый дешевый вид энергии? — предположил Коля.
— Расщепив атом, человек совершил над природой насилие, — Щербин говорил медленно, весом, — В своем романе я покажу идеальный мир, в котором нет места атомным электростанциям. Более того — никаким электростанциям.
— Мир без электричества?
— Отчего же? Нет. В моем романе, у каждого человека дома есть динамомашина, вроде велотренажера. Вечером, каждый человек садится за нее и накручивает педали. Так он обеспечивает себя электричеством. Излишки энергии идут на освещение дома. Излишки энергии в домах идут на освещение улиц. Все продумано. Я даю готовое решение. Нужен Кулибин, который воплотит все это. Нужен Кулибин.
— То есть вы предлагаете, чтобы все, вернувшись домой с работы, садились крутить педали, чтобы был свет? — сказал прозаик Пык.
Щербин улыбнулся снисходительно:
— Нет. Всегда найдется кто-то, кто сможет крутить вместо вас. Можно устроить дежурства. Сегодня один супруг крутит, завтра другой, или их дети.
— А если человек живет один? — не унимался Пык.
— Вы не знаете одну штуку. Я вам сейчас скажу. Вы сказали — "вернувшись домой с работы". Но в идеальном мире, мире моего романа, никто не должен работать.