— Что-то случилось? — тихо спрашиваю я, но он не реагирует, словно вовсе не слышит.
Проглотив слюну и смочив пересохшие губы, я едва касаюсь пальцами тыльной стороны его ладони, чтобы вернуть в реальность.
— Мартин?
— Да? — зрачки серых глаз увеличиваются, когда он перевод внимание на меня.
— Что-то случилось? — повторяю я.
Уголки губ парня дёргаются в улыбке.
— Нет, просто задумался.
— Хорошо.
В эту же секунду, я одергиваю руку, потому что вспоминаю, где она находится. Я понимаю, никакого тока от нашего касания не происходит, пожары в душе не начинают воспламеняться, а бабочки в животе не взмывают ввысь. Ровным счётом ничего. Возможно, это глупость и такого вовсе быть не должно произойти. Выдумки из книг, не более, но почему тогда в присутствии Тома, по коже бегали мурашки, мозги плавились, а все органы сплетались в косички, разливая по венам тепло!? Разве тело не способно рассказать о чувствах лучше слов?
— Поболтаем? — предлагает Мартин.
— Я думала, что беседа должна вязаться сама по себе.
— Но если я хочу узнать о тебе что-то, то так просто ты мне не расскажешь.
— Смотря, что именно. Некоторыми вещими мы не поделимся даже под дулом пистолета.
— Я бы поспорил, ходить по земле приятней.
— Да, — соглашаюсь я, — но всё равно.
— И что за секреты ты хранишь?
— Сейчас я тебе расскажу…
Поёрзав на стуле, я склоняюсь над столом и улыбаюсь, словно хочу поделиться чем-то очень сокровенным.
— Тебе нравятся девушки?
— Если я позвал тебя на свидание, то логично, что ответ положительный, — посмеивается Мартин.
— Мне тоже, — шепчу я.
Секунда, и глаза Мартина округляются, а я чуть ли не давлюсь смехом, но изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие и серьёзность. Спустя минуту, он перестаёт хохотать, видя моё лицо, которое говорит о том, что я не думаю шутить.
— Ты серьёзно? — выдаёт он, сделав глоток воды.
— Я больше по части брюнеток, а ты?
— Твою мать, мы девочек будем обсуждать? Почему ты мне не сказала?
Секунда, и я бью ладонями по столу из-за недержания. Закатываясь смехом, я начинаю колотить по поверхности и второй рукой держаться за сердце.
— Господи, оно того стоило, — сквозь приступы истерии, выдавливаю я по одному слову из предложения.
— Ты серьёзно, Алекс!? — всё ещё не веря, спрашивает Мартин.
— На счёт чего?
— Ты… по девочкам?
— Нет, а ты?
— Ты убьешь меня своей аллегорией и иронией, — выдыхает он, ероша волосы.
— Бывает, — киваю я.
Моё блюдо из риса, креветок и овощей, затмевает ароматом разум из-за чего я, не раздумывая, хватаю вилку и начинаю есть, но через минуту понимаю, что должна увидеть лицо Мартина. Подняв глаза, я щурюсь из-за недовольства, потому что этот парень сидит и спокойно пережевывает то, что я выбрала для него. Он словно не чувствует остроты, на его лице не дрогнул даже мускул. Моя попытка с проваливается в никуда с громким протянутым свистом. Радует только то, что заказанное блюдо для меня — вкусное. Он явно не задумывался подшутить, возможно, за это плюс. Ещё он не называется меня детка, за это тоже плюс. Ко мне не подкатывают и не шутят пошло, третий плюс. У него есть чувство юмора, четвёртый плюс, но я тут же передумываю, когда прямо в лоб мне прилетает арахис. Жирный минус, чёрт возьми. Хотя, возможно это пятый плюс.