Он вздохнул.
– Но Айрис никогда не жаловалась. Пока она видела в детях страсть, желание и трудолюбие, он делала все, что могла, чтобы помочь им. Но просто так платить им деньги? Никогда. Она была человеком принципа, – его голос надорвался от горя.
Лейси переполнилась сочувствием к нему.
– И как к этому отнеслись ее дети?
– Я, честно говоря, не верю, что они на самом деле верили ей. Бенджамин больше всех, казалось, был уверен, что закон защитит его право наследования. Уверен, он был потрясен, увидев завещание своими глазами, узнав, как точно оно было сформулировано, чтобы не оставить ни одной лазейки.
– Вы знакомы с ними? – спросила Лейси. – С детьми?
Найджел покачал головой.
– Не то чтобы хорошо. Дочь, Кларисса, живет в Лондоне, поэтому я встречался с ней пару раз, когда она приезжала навестить Айрис. Не могу сказать, что был очень ей рад. Казалось, каждый ее приезд заканчивался одинаково: она впадала в ярость, когда ее мать отказывалась купить акции или помочь ей выплатить долги. Сыновей я никогда не видел. Они живут за границей.
– Сыновей? Их двое? То есть у Айрис трое детей? – удивилась Лейси.
В статьях, которые она прошерстила, не было упоминаний о втором сыне. Один сын, одна дочь.
– Да, верно. У старшего сына бизнес в Южной Африке. Он – большая шишка с идеальной женой и тремя идеальными детьми, и родственники в Англии его совершенно не волнуют. Все, что его волнует, – это деньги и красивые женщины. Младший живет в Австралии, и, насколько я понимаю, он унаследовал тягу к азартным играм. Айрис не приглашала его в дом из-за его вспыльчивого характера. Однажды он влепил официанту пощечину за то, что тот пролил на него суп.
Лейси внимательно слушала.
– Почему в статьях нет упоминаний о третьем ребенке?
– Ах, – сказал Найджел, понимающе кивая. – За этим стоит целая история. Видишь ли, между Клариссой и младшим сыном довольно большая разница в возрасте. Восемь лет, если я не ошибаюсь. К тому времени, как он появился, Айрис получила судебный запрет на публикацию сведений о детях в прессе после того ужасного скандала с Бенджамином, когда директор школы завышал ему оценки, – чтобы убедиться, что школа и дальше будет получать солидные взносы, – и отвратительной историей с папарацци, которые преследовали Клариссу. Айрис после этого особенно опекала Генри. Его рождение не разглашалось в СМИ или в газетах, а его имя всегда скрывали от публики. Он ходил в другую школу, не в ту, где учились его брат и сестра. Насколько я понимаю, никто так и не узнал о его связи с именитым родом.