— Почему мы здесь? — с любопытством спросила Брэта. Она заметила, что Роберт продолжал их сопровождать, оставаясь всего на пару метров позади, на случай если он им понадобится. — Я и не предполагала, что ты любитель природы. Ты больше похож на того, кто арендует весь Мэдисон-сквер-гарден (спортивный комплекс в Нью-Йорке, США. Место проведения международных соревнований по нескольким видам спорта, и домашняя арена для команд НХЛ и НБА.) или Гранд Каньон, чтобы впечатлить девушку.
Брэт усмехнулся ее доброй подколке и прищурился.
— Может быть, я сейчас и богат, но не всегда таким был. — Он пожал своими широкими плечами. — Ты как-то просила отвезти тебя туда, где я вырос. Собственно, это и есть то место.
Он остановился перед старым дубом, окруженным зарослями кустарника. В самом центре зарослей был маленький зазор, который вел во что-то на подобие пещеры. Не считая опавшей листвы на полу, пещера была пуста.
— Что ты подразумеваешь, говоря, что это место где ты вырос? — Бронте нахмурилась, не понимая, что он имеет в виду. — Ты хочешь сказать, что ты был бездомным?
Она бы никогда об этом не догадалась, глядя на него. Она не может представить его бездомным или бродягой. Брэт, казалось, всегда знает, что делает. Он из тех, кто никогда никуда не идет без плана и расписания.
Брэт сразу же рассмеялся, смотря на нее так, словно она рассказала самую смешную шутку, что он слышал. Он медленно покачал головой.
— Нет, Бронте, я не был бездомным, но можно и так сказать, — вздохнул он, отпуская ее руку, чтобы вытащить из корзины большой плед. Расстелил плед внутри «пещеры» и предложил ей присесть. — У меня было достаточно тяжелое детство. Можно сказать, что я был, не просто воспитан, а натренирован.
Она увидела, как он дернулся, когда произносил последние слова. То, как он это произнес, подсказало Бронте, что он не часто говорил подобное. Ее сердце забилось чаще от того, что Брэт доверил ей то, что не каждому рассказывал. Что-то, что поможет ей понять, кто он, где вырос, и что повлияло на его становление.
После того, как они сели на плед, Бронте ободряюще сжала его плечо. По нему было видно, что он борется с чем-то глубоко внутри, что грызет его и заставляет чувствовать себя неудобно.
— Тебе не нужно говорить то, чего не хочешь, — мягко произнесла она, чувствуя, что у него тяжелые мысли. Это было видно по тому, как было напряжено его тело, как тверды были мышцы.
— Мы с братьями воспитывались в приюте, — продолжил Брэт, смотря на красивый зеленый парк. Деревья только начали сбрасывать листья, создавая безмятежную картину того, как на фоне зелени падают оранжевые листья. Воздух казался прохладным, хотя на ней и был надет кардиган и шарф. А Брэт, одетый, в отличие от нее, в одну футболку, похоже, этого не замечал. За последние недели Бронте заметила, что Брэт никак не реагировал на температуру воздуха: его кожа всегда теплая, и он никогда не ежился от холода. Она же всегда была мерзлячкой, ей без конца приходится кутаться во множество слоев одежды, чтобы согреться. Поэтому одной из причин, почему она так хорошо спала прошлой ночью, это то, что он держал ее в своих теплых и уютных объятиях.