И с изумлением я вдруг осознала, что в мыслях перешла с фамилии генерального директора «Фемиды» на имя. И считаю, что так лучше.
– C «Фемидой» вопрос решился.
Загорулин задумчиво посмотрел на меня. Ага, соображает шеф всё же неплохо. Понимает, что сейчас пойдёт коронное «но». Потому что генеральный директор компании, с которой идёт тяжба, просто так бы не заявился сюда.
Но я сделала вид, что ничего не происходит. И наоборот – происходящее в порядке вещей.
– До суда дело не дойдёт, претензии выставлять тоже не будут. Необходимо будет выполнить договорные обязательства касаемо выплаты за неделю просрочки. Но после этого оформится дополнительное соглашение, где мы можно взять отсрочку и выполнить работу.
Никогда не заканчивай речь плохим известием. И не начинай. Иначе запомнят именно его. Так уж устроены люди. Мало того, что плохое в любом случае запоминается лучше хорошее, так ещё и остается осадочком.
Загорулин откинулся на спинку кресла. Закусил губу, взял кох-и-норовского карандаша, постучал по столу.
– Так-так-так, – сказал он чужим, словно не своим голосом. – Вот как.
Надо бы что-то сказать, но заливаться соловьем не очень хочется. Загорулин имеет мерзкую привычку не слышать того, чего не хочет.
И после Лебедева… хм, как-то не очень страшно. Тот всё же профессиональнее будет. Не представляю, что бы тот сделал своему работнику за подобные дела. Правда, надо быть откровенным: выгребать стоило Касумко, а не мне. Я и так сумела добиться того, чего прежнему юристу и не снилось.
Перед глазами почему-то появился Лебедев в своём темно-синем костюме. Поэтому и не сразу удалось расслышать слова Загорулина.
– Под ним прогибаются многие. И я даже не удивлён. Хотя, конечно, ваши рекомендации, Ксения, получаются не слишком близки к истине. Я всё же ожидал большего. Мелкий, по сути, контракт, а не удалось даже тут сделать как надо.
Я даже удивилась. Он за «невесту» так мстит, что ли?
Поверить, что Загорулин вовсе отмёл здравый смысл, не получалось. Нет, ну пожурить, конечно, да. Но всё же прикрывать откровенный косяк… Бесится, что теперь сотрудницу не полапать вдоволь?
– Я недоволен вашей работой, – разделяя каждое слово, четко произнёс Загорулин. – Конечно, все мы люди. Но если бы все так работали, то ничего бы у нас не получилось.
Внутри медленно зарождался холод. Пока ещё тихий, спокойный, злой. До ледяной ярости долго, но уже ни следа от былого душевного состояния. Блеклые голубые глаза Загорулина смотрели так, будто хотели пронзить насквозь и полюбоваться сделанным.
– Не получилось? – тихо переспросила я.