- Да. Устал просто, - Вадим так тяжко вздохнул, что какая-то доля его усталости, будто бы по воздух передалась и мне.
- Может, ты ляжешь, отдохнешь? Я уж тут как-нибудь сама справлюсь.
- Наверное, ты права, - Вадим медленно встал. Я заметила, что его челюсти плотно сжаты, такое ощущение, будто он терпит какую-то боль и судя по всему, очень сильную. – Тут вещи, - Воронов похлопал рукой по стопке одежды, аккуратно лежащей на стиральной машинке.
- Спасибо.
Когда я осталась одна, то, долго не раздумывая, начала мыться. Чувство беспокойства иглой засело где-то в груди. Это ощущение мне было очень знакомым, оно всегда сопровождало мою грудную клетку, когда с Петей или с Лесей что-то случалось, простуда, например, какая-нибудь. Похоже, теперь я переживала за Вадима так же сильно, как и за своих друзей. Мы явно перешли на новый уровень наших недоотношений. Хорошо это? Плохо? Хрен его знает.
Кое-как, но я всё же справилась с купанием, правда, чуть навороченный кран не раскурочила, так как он не хотел мне поддаваться. Но меня так просто не победить и, в конце концов, выпустив воду и сполоснув красивую белоснежную ванну, похожую на чашу, я взяла шмотки, предложенные Воронов. Моему удивлению не было границ, когда я поняла, что вещички-то Вадима: светлая рубашка, пара черных носков и трусы, что на мне больше смотрятся как шорты. Всё приятно пахло порошком и свежестью. Я с таким неописуемым счастьем надевала эти вещи, будто они были для меня самыми дорогими на всём белом свете. Рубашка на мне висела как платье, да и рукава пришлось подкатить, чтобы не мешали. Один носок вечно скатывался вниз, но в целом мне нравилось то, что Воронов не побрезговал поделиться со мной своими вещами.
Став у круглого зеркала, что отдельно по бокам подсвечивалось причудливыми лампочками, я принялась пальцами расчесывать волосы. Хотелось выглядеть хорошо, хотелось нравиться Вадиму.
На стеклянных полочках, висевших прямо под зеркалом, в ровный ряд стояли всякие флакончики. Единственное, что мне удалось расшифровать из склянок, так это – духи и лосьон после бритья, всё остальное было обозначено на незнакомом мне языке. Взяв флакон с голубоватой жидкостью, я осторожно открыла его и поднесла к носу. Мне будто током торкнуло, когда я узнала знакомый терпкий аромат, который всегда исходит от Воронова. Я даже глаза на секунду закрыла от наслаждения. Подумаешь, духи какие-то там, а что с мозгом делают! Не раздумывая, я брызнула немного на рубашку Вадима, которую он любезно мне дал. Принюхавшись к ткани, я улыбнулась своему отражению как идиотка. Теперь всё на своих местах.